Неужели все эти знаки — всего лишь игра случая? Была ли явная связь между впечатлением, создаваемым этой комнатой, и присутствием здесь в прошлом румынского графа, являвшегося невольным адептом самого ужасающего из всех культов?..
Загадочная фигура графа возникла на рубеже нашего XX века, и то, что он собирался поведать нам, должно было пролить свет на самые тёмные области современной истории… и толкнуть нас на поиск приключений, из которых, несомненно, нелегко вернуться назад.
День мы провели в библиотеке замка, изучая запылённые архивы, по крупицам восстанавливавшие историю существования графа Бороложовака, бежавшего от проклятия предков.
Скитаясь из изгнания в изгнание, стремясь избавиться от злых чар своей родной Трансильвании, граф долго жил в Венеции. Наше внимание привлёк документ за апрель 1870 года.
Это было письмо от его семьи, где по неизвестным нам причинам излагались различные румынские предания, в которых говорилось о «красных братьях» и о «кровавых святых». Любой Специалист объяснил бы нам, что в действительности речь шла о христианской религиозной конгрегации, о католических мучениках, отдавших жизнь за веру. Однако красное сияние, исходившее от этих святых, наводило на мысль о словах графа: «Кровь нашей семьи проклята на протяжении семи поколений. Мне надо избегнуть этой роковой цепочки».
Но пока это оставалось просто предположением, которое много позже стало фактом, ибо происшедшие затем события доказали, что где-то на берегах Большого Канала в Венеции, превратившейся в одну из крупнейших обителей современного колдовства, эти «кровавые святые» существуют.
В архивах замка С. не было никакого явного намёка на вампиризм, если не считать письма, посланного из трансильванского города Бистрицы.
Его отправитель, являвшийся, несомненно, одним из членов семьи Бороложовака, писал на безупречном английском языке: «Очень давно у нас нет о тебе известия. Быть может, ты забыл, что у тебя ещё есть семья. Мы получили твой адрес, благодаря любезности консула Франции в Бухаресте…» А завершалось письмо загадочной фразой «Навсегда с тобой», за которой следовала неразборчивая подпись. Слова «Навсегда с тобой», похоже, показывали, что ничего никогда не должно было кончиться и что вампирическая цепочка будет продолжаться бесконечно. Не писала ли Фигаро за октябрь 1874 года: «Это проклятье, в которое верил граф Бороложовак, не является лишь атрибутом румынских народных сказаний. Мольба графа исполнить его последнюю волю, его страх сохранения сердца после смерти заставляют нас, возможно, пересмотреть взгляды на окружающий нас мир и его законы. Но это, без сомнения, уже другой разговор…»
Изучая библиотеку замка, мы лишь смутно предполагали, что нашим следующим этапом должна была стать Венеция. Но письмо из секты «Люцифер-Г» заставило нас поспешить с отъездом к итальянскому берегу.
Понедельник, 28 февраля
Секту «Люцифер-Г», местонахождением которой является Кёльн, возглавляет странная личность по имени Гюнтер X. Одетый с ног до головы в чёрный бархат, он со своей подругой Мойрой проводит ритуалы красной магии, то есть магии, имеющей в своей основе то, что он называет СКД: Секс, Кровь, Дыхание (дыхательные упражнения, подобные йогическим).
Этой зловещей йогой занимаются лишь около тридцати приверженцев, половина из которых живёт в Париже, половина в Кёльне.
История о том, как я вышел на эту секту, не представляет интереса для данного исследования. Скажу лишь вкратце, что она, наряду с другими многочисленными родственными группировками, принадлежит к «Интернационалу Люцифера», костяк которого составляют различные крайне правые движения рыцарей новой мистики.
Гюнтер X., располагающий значительным досье по европейскому оккультизму, в ответ на мою просьбу через курьера сообщил мне имя венецианского эстета Ренато Д., знатока демонологии и венецианских преданий. С ним мы могли связаться от имени Гюнтера X. и получить ценную информацию о так называемых «тайнах Венеции». Зная мой страстный интерес к вампиризму, Гюнтер X. сознательно подталкивал меня к необычным переделкам, которые он сам, без сомнения, рассматривал как «посвящение», «тест» или, согласно терминологии практического оккультизма, «испытание для неофитов». Таким образом, простое журналистское расследование постепенно превращалось в своего рода «поиск истины» или «испытание» в древнем значении этого термина.