Измерения черепа показали, что заключавшийся в нем мозг имел объем свыше 900 кубических сантиметров. «Вероятно, — писал Брум, — что объем мозга крупных самцов достигал и превышал 1000 кубических сантиметров, что соответствует мозгу Лейбница и Анатоля Франса». Из чего ученый заключил, что им найдено знаменитое «недостающее звено», промежуточная стадия между человеком и обезьяной. На возражение, что величина мозга сама по себе ничего не значит, если не учтен размер исследуемого животного, южноафриканский палеонтолог ответил смелым заявлением: существо, которому принадлежали найденные зубы и другие части черепа, имело тот же рост, что и человек или в крайнем случае горилла, только его челюсти были непомерно развиты.
Высота черепа парантропа действительно не превышает высоту человеческого черепа. Однако в своей книге (последней опубликованной перед смертью) «Антропоиды и человек» Вейденрейх подчеркнул: «В большинстве случаев, особенно там, где речь идет о приматах, крупные зубы требуют крупных челюстей, а крупные челюсти требуют крупного тела. В этом мы можем убедиться на примере изучения окаменелых останков гигантских лемуров Мадагаскара». Поэтому у нас есть не меньшие основания считать парантропа из Сварткранской пещеры человекообезьяной высокого роста с мощными челюстями, но малой черепной коробкой. Что же касается гигантов из Китая и с острова Ява, то мы пока не можем ничего сказать об их челюстях, так как останков их лиц еще не обнаружено. Если их челюсти столь же сильно развиты по отношению ко всему черепу, как и у парантропа, то рост их должен колебаться от двух с половиной до трех метров. Заслуживают ли они тогда названия «гигантов»? В 1950 году Вейнерт сообщил, что в 1939 году в Танганьике доктором Колем-Ларсеном была сделана очередная находка, связанная с нашими гигантами, но разразившаяся вскоре война помешала исследованиям. В сорока километрах от озера Ньяса немецкий врач обнаружил в четвертичных отложениях окаменелые нёбо, челюсти и носовые кости гигантского примата. Его зубы были сравнимы по величине с зубами мегантропа. Вейнерт увидел в нем родственника как африканского гиганта Брума, так и яванского великана Кенигсвальда.
Те, кто верит в дошедшие до нас легенды о снежном человеке, могут предположить, что эти существа — последние представители многочисленного и повсеместно распространенного когда-то племени гигантов, которые жили долгое время на земле вместе с людьми.
Вероятно, истребляемые неудержимо своими более развитыми сородичами, они тысячелетие за тысячелетием отступали в недоступные для противников районы, пока почти полностью не исчезли. Но для тех из них, кто обитал на территории современного Китая, нашлось недоступное убежище — горные высоты Гималаев. Там, вдали от многочисленных врагов, они могли сохраниться до наших дней, как сохранились орангутаны, их современники, среди заболоченных лесов Борнео и Суматры.
Эта несколько фантастическая гипотеза дает нам в любом случае единственное убедительное доказательство существования «отвратительного снежного человека».
Продолжая развивать эту гипотезу, мы можем предположить, что не только китайскому гиганту, но и мегантропу с Зондских островов удалось укрыться среди гор, особенно на Суматре. Ведь и там издавна ходят слухи об огромных обезьянах, а на влажной почве находят отпечатки похожих на человеческие ступней, длина которых равна шестидесяти пяти, а ширина двадцати сантиметрам. Местные жители утверждают, что им встречался оранг гаданг — «большой человек», рост которого был около трех метров, у него была пышная шевелюра и голубая кожа.
До 1953 года я был, пожалуй, единственным зоологом, считавшим снежного человека каким-то крупным приматом, нашедшим пристанище среди скал. Кто-то вообще не верил в его существование, кто-то считал, что легенды порождены существованием горного медведя или даже доисторического человека. Но оказывается, были люди, которые не только верили в мое предположение об обезьянах, но и видели их собственными глазами.
В 1942 году группа людей около двух часов наблюдала за парой йети, но опубликован рассказ об этом был только в 1954 году в «Дейли мейл» со слов одного из участников — Славомира Равица.