По следам зверя
Вечерний воздух Нью-Йорка был наполнен звуками и запахом свежести после прошедшего дождя. Идущая неспешным шагом по тротуару девушка, время от времени бросала взгляд на витрины мелькающих мимо магазинчиков. Возле некоторых она на время задерживалась, а потом шла дальше. На улице уже стемнело, и диск луны выглядывал из-за облаков. До дома оставалось ещё несколько кварталов, и можно было бы воспользоваться метро или такси, но ей хотелось пройтись — тем более, время еще не позднее. Проходя мимо парка, она решила свернуть на тропинку. Мама частенько твердила ей, что после заката в такие места лучше не соваться. Но Кэролайн захотелось послушать, как шепчутся деревья в темноте, почувствовать, как лёгкий ветерок, наполненный свежестью дождя, будет играть с ее белокурыми прядями и мягко касаться кожи. Счастливая улыбка не сходила с лица Кэролайн. Ей нравился город, нравилось гулять вот так. С мамой порой было тяжко, но она старалась не спорить. Просто, как все подростки, иногда нарушала правила — как сейчас.
Фонари разгоняли темноту, их свет проникал сквозь листья клёнов, освещая ей путь сквозь парк. Кэролайн не торопилась — мамы всё равно ещё нет дома, ведь с тех пор, как Элизабет Форбс назначили на должность капитана Убойного Отдела, она частенько задерживалась на работе. Взгляд скользил вдоль деревьев. Их знакомые очертания в темноте приобрели немного зловещий оттенок. А ведь сколько раз они с Еленой и Бонни гуляли здесь днём? Шум улиц был почти не слышен, и Кэролайн на минутку остановилась. Прикрыв глаза, она вдохнула полной грудью воздух. Всё-таки в парке ей нравилось — так тихо и спокойно здесь было. Она не в первый раз проходить по тенистым аллеям вечерами, и всегда всё заканчивалось хорошо. Вот и сейчас, открыв глаза, девушка продолжила свой путь мимо деревьев, по асфальтированной дорожке парка.
До выхода ей было ещё шагать и шагать, когда вечерний воздух разрезал звук хрустнувшей ветки. И Кэролайн, на мгновение замерев, быстро осмотрелась. Ни единого движения или звука шагов, лишь было слышно, как шелестели листья. От страха, от нервов, в ушах гулко застучал собственный пульс, и сразу в сознании всплыли предостерегающие слова матери о том, что от парков ночью лучше держаться подальше, особенно в последнее время. Кэролайн запоздало вспомнила об экстренных сообщениях в СМИ — первые полосы и новостные ленты телевидения не раз сообщали о нападении дикой собаки в парках по ночам. Нервно сглотнув, она двинулась дальше. Торопливым шагом Кэролайн стремилась как можно скорее покинуть любимое место. Она не прошла и половины пути, как краем глаза уловила движение в кустах. Встав как вкопанная, девушка испуганно вглядывалась во тьму. Всё вновь казалось таким тихим, спокойным. Она уже подумала, что тот звук ей просто померещился, как говорится — у страха глаза велики. Облегченно выдохнув, Кэролайн собралась продолжить путь, а потом увидела, как ветки кустарника разошлись в стороны.
Мускулы играли под кожей зверя, выбравшегося на парковую аллею. Он не спешил нападать. Словно знал очевидное — жертве не спастись. Жёлтые глаза светились дьявольским огнём, животное медленно приближалось к застывшей посреди парка одинокой фигуре. Кэролайн закрыла глаза. Всё это казалось какой-то шуткой. Ей просто мерещится, вот и всё. Ну не может ничего плохого случиться с ней, ведь её мать работает в полиции.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — слова слетали с уст.
Кэролайн открыла глаза, но её молитва не была услышана. Зверь стоял напротив и смотрел на неё. Из приоткрытой пасти на тротуар капала слюна. Девушке хотелось кричать, но страх мешал. Сковывал. Хотелось бежать, чтобы оказаться сейчас дома, под маминой защитой. Но всё, что она смогла — это сделать короткий шаг назад. Зверь не двигался, позволяя ей хорошенько рассмотреть себя. В памяти всплыли слова матери о том, что все нападения совершены собакой. Большой, размером с лошадь, собакой. Но стоя сейчас здесь и разглядывая зверя, Кэролайн засомневалась — животное, стоявшее напротив, хоть и походило на пса, но жёлтые, словно звёзды, глаза зверя намекали совсем не на домашнее происхождение.
Стоило зверю сделать новый шаг в её сторону — и оцепенение пропало. Ночной воздух разрезал громкий крик, и животное на короткий миг прижало уши к голове. А потом громко зарычало. Взвизгнув, Кэролайн бросилась бежать. Тренировки в школе помогли, но она слышала за спиной стук когтей об асфальт и тяжёлое дыхание. Страх гнал её прочь, заставлял бежать быстрее. Оглядываться страшно, и Кэролайн этого не делала. Всё слилось перед глазами. Бег прервался неожиданно — удар лап в спину, и девушка рухнула. Боль от соприкосновения с асфальтом была ничем по сравнению с болью, которую она почувствовала, когда зубы животного впились ей в щиколотку.
Кэролайн отчаянно царапала ногтями асфальт, пытаясь вырваться, но зверь тащил её в противоположную от выхода сторону. Слёзы текли по щекам. Ей хотелось домой — к маме, в безопасность. Но она так далеко от неё. Очередной крик сорвался с губ, когда животное сжало челюсти, и Кэролайн почувствовала, как хрустнули кости. Потом всё на мгновение померкло. Она уже не могла кричать, только, закрыв глаза, плакала и вскоре почувствовала прикосновение холодного носа к щеке. Открывать глаза не хотелось. Мокрый язык прошелся по лицу, а потом за щелчком зубов наступила бесконечная тьма.