- Да пошел ты! – послала его, показав средний палец ему в след. Жаль он уже этого не слышал и не видел.
Глава 38
Я пришла домой совершенно сбитая с толку. Слова Дамиана просто убили меня. Он совсем обнаглел. Что он себе позволяет?
Да как он вообще может, так шантажировать меня? Так гнусно использовать Катрин ради своей цели. Да, где же справедливость? Есть ли вообще справедливость? И в который раз я задаюсь этим вопросом. Если в мире ее нет, значит, я стану осуществлять. Держись, Дамиан Гилфорд, начинается твоя «сладкая жизнь»! Зря ты перешел мне дорогу.
Ему, что больше заняться не чем, кроме как изводить меня?
- Все, Камилла, не думай о нем! Ты слишком часто думаешь об этом засранце! – твердил мой внутренний голос. И в правду в последнее время все мои мысли заполнил синеглазый негодяй. Я только и думаю, как ему насолить. А что в итоге? Все наоборот.
Сходив в душ, легла под тонкий плед. Вроде бы все хорошо, а предательские слезы покатились по щекам. Нет, я не плакала. Просто они сами бесстыдно наворачивались на глаза. Я уткнулась в подушку, судорожно сглотнув ком в горле. И не заметила, как провалилась в царство Морфея.
- Хей, Ками, почему моя маленькая плачет? – послышался до боли знакомый бархатистый голосок. Я в неверии подняла голову. Мои глаза готовы были полезть на лоб от удивления. Я лежала на траве, а рядом сидела с белоснежном платье мама. Она смотрела на меня с сожалением.
- М-мама? – с трудом выдавила из себя. У меня что опять галлюцинации начались?
- Ками, ты уже свою мать не узнаешь? - усмехнулась мама надо мной.
- Мама! – воскликнула и кинулась ей в объятия. Боже, это нереальное ощущение снова обнимать мать, после того, как ты ее похоронила три года назад. Она такая же живая и теплая. – Мамочка моя, как же я по тебе скучала… - прошептала, уткнувшись ей в шею.
- Что гнетет твою душу, моя маленькая? Расскажешь? – шептал ее нежный голос. От чего так и хотелось все рассказать, но я не знала с чего начать.
- Мне одиноко, мам… - отозвалась я. Она внимательно посмотрела на меня.
- Доченька, не говори так у тебя же есть сестра… - и тут я разревелась. Если бы была еще у меня сестра. Мелиса всем сердцем и душой ненавидит меня за причиненную мной ей боль и страдания. – Что такое? – недоумевала мама.
- Я плохая… я худший человек в мире… Мелиса никогда не простит меня за то, что я с ней сделала, точнее с ее жизнью… - шептала, всхлипывая.
- О, моя милая, пройдет время, и она обязательно тебя простит… - ответила в полголоса. Я подняла на маму заплаканные глаза.
- Ты думаешь? – в неверии спросила я.
- Конечно, вы же сестры, тебе стоит только с ней поговорить с глазу на глаз. Сестры должны жить в мире… - я крепко обняла маму за то, что она дала мне надежду. Только как с ней поговорить, если между нами стоит Эйдан, который ясно дал понять, что убьет меня, если я подойду к Мелисе. Это проблема.
- Спасибо, мамочка, люблю тебя! – призналась ей.
- И я тебя люблю, - улыбнулась она.
Я резко проснулась. На улице только начинало светать.
- Черт! – выругалась. Это был только сон. А такой реальный. Я обняла себя за плечи, словно меня обнимала мама. Тело помнило ее прикосновения. Я же чувствовала тепло ее тела. Она ничуть не изменилась за три года, такая же красивая. – Мамочка, вернись, мне так не хватает тебя… - взмолилась, закрыв лицо руками.
Я встала все равно уже не могла заснуть, сон прошел, поставила чайник и пошла умываться. Посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Глаза покраснели и опухли от слез.
- Я, что во сне тоже плакала? – пробубнила себе под нос. – Придется тонну макияжа нанести, чтобы выглядеть как нормальный человек. Повезло же мне сегодня. Новая должность, а я не в форме… - усмехнулась сама над собой.
Умывшись, приготовила завтрак. Ароматный кофе с бутербродом как ни кстати бодрило и утоляло чувство голода. Готовить с утра я не любила, готовка, наверное, это вообще не мое. С каждым днем я убеждалась, что клубная жизнь мне ближе, чем домашняя. Отрываться где-нибудь до утра и только потом вернуться домой, чтобы принять душ, переодеться и ехать на работу. Дома появляться, если только уединиться с мыслями. Раньше мечтала об одиночестве, а сейчас она меня угнетала. Думаю, это пройдет, и я снова буду желать об одиночестве.