Молодежь Эндерби слыла у полицейских куда более ершистой, чем нарборская, — в Нарборо селился в основном средний класс, а в Эндерби — рабочие, — зато приезжие считали жителей Эндерби намного гостеприимнее нарборцев.
Несмотря на видимые отличия, улицы и переулки обоих местечек несут на себе отпечаток деревенского хозяйства. Подростки Эндерби и Нарборо бегают в школу в городок Латтеруорт, где сохранилось множество привлекательных георгианских домиков, — некоторым ученикам приходится ежедневно преодолевать расстояние в шесть миль.
Компьютерная база данных составлена полицией в полном соответствии с социальным делением деревенского общества: каждый дом занесен в один из трех разделов — принадлежащий совету, частный или богатый.
В какой деревне он жил, сказать трудно: его домик находился на Фоксхантер-Раундэбаут. В почтовом адресе он указывал Нарборо, но и до Эндерби ему было рукой подать. Весной 1986 года он больше не гонял по улицам близлежащих деревень на велосипеде. Ему исполнилось семнадцать, и он получил в подарок первый в жизни мотоцикл.
Парень был шести футов роста, широкобедрый и толстоногий. Его непокорные волосы не знали расчески, а джинсы он переодевал крайне редко. Его одежда вечно была в жирных пятнах, к которым с появлением мотоцикла добавились и масляные, а руки уже больше никогда не отмывались. С возрастом его лоб начал несколько нависать над глазами, и все указывало на то, что детское выражение еще долго не покинет его лица. Улыбка у него тоже была детской, таинственной, вроде еле сдерживаемого смешка. Его считали робким и нелюдимым, и напрасно. Хулиганские замашки остались у него с детства.
Однажды местный слесарь зашел в маленький магазинчик видеокассет в двух шагах от своего дома, где также располагалась и служба таксопарка Нарборо. Молодая продавщица выдавала кассеты напрокат и заказывала такси.
Вдруг в магазин вошел парень и сразу же направился к стоявшей неподалеку девочке, которая, чуть наклонившись, выбирала кассету. На глазах у всех хулиган погладил девочку между ног.
Присутствующие остолбенели, а он лишь таинственно ухмыльнулся, словно спрашивая: а что такого?
Слесарь, бывший армейский инструктор по дзюдо, подошел к пацану и сказал:
— Еще раз увижу — вгоню башку в плечи!
Тот промолчал, взглянул на слесаря и осклабился в глупой улыбке.
— Он просто уставился на меня, — рассказывал слесарь знакомым, — как будто ничего не понял. Не дай бог, чтобы моя дочь оказалась наедине с таким ублюдком.
Несмотря на любовь к мотоциклам и на то, что ему уже исполнилось семнадцать, его тянуло к детям. Ниже, по Нарборо-роуд, жила семья с шестью детьми, и он часто заходил к ним после школы. Старшему было лет пятнадцать, а младшей исполнилось девять. Ей не нравился этот мальчишка, хотя иногда он помогал ее родителям, а саму ее катал на мотоцикле.
— Он как рыба, и пахнет рыбой, — говорила девочка. — Я зову его Рыбой.
Как-то после обеда девчушка играла во дворе, когда он приехал к ее старшему брату. Он обозвал ее, она огрызнулась и, подбежав к мото циклу, зло ударила по нему расческой, случайно оказавшейся у нее в руке. Он отобрал расческу и ткнул щетиной девочке в лицо.
— Так кто Рыба? — угрожающе спросил он и ударил ее по щеке.
Она бросилась жаловаться отцу, и тот немедленно отправил хулигана домой, предупредив, чтобы он не смел бить детей.
Но в субботу Рыба появился вновь. Девочка назло обозвала его, он бросился за ней и схватил; вырываясь, она его укусила.
— Тогда он сдернул с меня штанишки и взял меня за «копилку». Мне стало больно! Он был в мотоциклетных перчатках, — рассказывала девчушка.
Мимо шла девочка лет четырнадцати. Увидев происходящее, она закричала:
— Пусти ее! Убью! — и, схватив палку, ударила обидчика.
Он обрушил на них град ругательств, обозвал «шлаком», вскочил на мотоцикл и был таков.
Через шесть дней, выждав момент, когда родителей девочки не было дома, Рыба опять явился к ним. Войдя в дом, он объявил детям, что будет дожидаться их старшего брата. Девочка и ее восьмилетний братик попросили его уйти. Она снова обозвала его Рыбой. Тогда он ударил мальчика и, не обращая внимания на его рев, бросился за девочкой на второй этаж. Они остались наедине. Она ткнула его кулачком в живот и побежала, но споткнулась и упала, ударившись головой о пол. Она лежала и плакала, а он встал на колени и снял с нее трусы.