***
— Это не он.
Дженис Уокер свирепо поджала губы, просверливая его взглядом, но Рей Фернандес упрямо покачал головой и повторил:
— Не он.
Убийца Сандры Чейз и Зои Хаббард был самоуверенным, но не настолько. Накануне Рей был уверен в том, что Джонстон тот, кто им был нужен, и всё вписывалось в его представление об искомом убийце, но как только охранника универмага поймали, Фернандес понял, что они ошиблись.
Брайсу Джонстону дали ночь отоспаться в камере. На утро вторника, наблюдая за его бессильно завалившейся на стол крупной фигурой через двойное зеркало, Рей Фернандес снова заключил:
— Нет.
Уокер проигнорировала его мнение, повернула голову к стеклу и бесцветно напомнила:
— Ваша заключение не может быть однозначным. Я иду к нему. Вы со мной?
В комнате для допросов стоял густой запах перегара, острый, горький, с чем-то чесночно-забродившим. Брайс Джонстон с трудом поднял голову, когда Дженис открыла дверь и вошла первой. Его лицо было опухшим и болезненно-серым, на высоком лбу и лысине проступила испарина. Сначала беззвучно пошевелив сухими губами, охранник прочистил горло и предпринял хриплую попытку:
— Можно мне… кофе?
— Кофе? — так громко, что голос ударился и задребезжал в стекле, переспросила Уокер. Джонстон с непритворным страданием поморщился. — Простите, лучшая кофейня в городе открывается только с двенадцати. Вам придется подождать.
Он, щурясь и едва удерживая тяжелую голову прямо, посмотрел на Дженис.
— А, Вы та детектив…
— Точно! — усиливая похмельную мигрень Джонстона, громко согласилась она. — Я — та детектив.
Она с упоением долго, скрипя ножками по полу, выдвигала себе стул, а после села и продолжила:
— Что ж так, Брайс? Мне казалось, тебе нравится твоя работа. Что случилось?
— Размолвка… с управляющим, — ответил Джонстон и поднял взгляд с Дженис на оставшегося стоять у стены Рея. — Пожалуйста, можно мне кофе? Или хотя бы воды?
— А почему бы не попросить сразу пива? — прервала эту мольбу Уокер. Она развернула принесенные с собой материалы и достала снимок Зои Хаббард и самого Джонстона, распечатанный с видеозаписи из универмага. — На трезвую голову ты уверял меня, что не помнил Зои. Давай проверим, как работает твоя память по пьяни, — предложила она и подвинула кадр по столу прямо под низко опущенное лицо Брайса. — Теперь припоминаешь?
Он упрямо покачал головой, а потом снова устало опустил её на сложенные на столе руки.
— Интересный ты парень, Брайс. Законы тебе не писаны. То ты не пускаешь полицию, то сам возомнишь из себя полицию и хочешь досмотреть чужую сумочку, то отрицаешь объективную реальность.
И она с размаху ударила кулаком по фотографии. Джонстон застонал, вскидывая голову, потом зарычал и прокричал в ответ:
— Я её не помню! Может быть, я её встречал, может быть, нет. Я не знаю! Это был очень сложный месяц!
Рей различил, как под скулами Дженис Уокер начали проступать бурые гневные пятна и решил вмешаться.
— Почему он был сложным, мистер Джонстон? — спросил он.
Фернандес не стал подходить ближе и садиться, не стал обещать кофе, но говорил очень тихо, немного растягивая слова. Это не было разделение на плохого и хорошего полицейского, это было разделение на глухого ко всему, что мог сказать Брайс, и предвзятого детектива; и на выдерживающего безопасную дистанцию для них обоих, готового задавать вопросы и слушать ответы, понимающего, что Брайсу сейчас непросто, и не желающего это усугубить агента.
Дженис была права — всецело опираться на его оценку было нельзя, она не могла быть безукоризненно точной даже в самом благоприятном случае. Значит, охранника всё же следовало тщательно обработать. Но это также означало, что презумпцию невиновности никто не отменял. Брайс был невиновен, пока они не могли доказать обратное. И именно над доказательствами следовало работать.
— Почему? — напомнил о вопросе Фернандес, потому что Джонстон растерянно переводил взгляд с него на Уокер и медлил.
— Я облажался, — наконец полушепотом сказал он. — Я не уследил, и из одного магазина вынесли товаров на крупную сумму. В мою смену на моём участке. Меня оштрафовали, чтобы возместить убыток. А мне… мне нужны деньги. Я должен платить за учебу дочери. Большие деньги. Каждый месяц. И мне пришлось взять дополнительные смены. Я работал сутками, уставал, и когда эта… — он махнул ладонью на Зои Хаббард, замершую в стоп-кадре. — Да, я психанул с ней. И за это мне тоже влетело. Меня снова оштрафовали и назначили испытательный срок. А когда вчера вы снова приехали и стали расспрашивать о ней и о той второй убитой… Шеф стал обвинять меня неизвестно в чём. Ну я и вспылил…
Пока Джонстон говорил, Рей внимательно за ним наблюдал. Вся его мимика, его язык тела, его взгляд указывали на то, что он не придумывал то, что говорил, а вспоминал. Морщился и ссутулился, будто заново переживая эти моменты. Заглядывал в лицо Уокер и Фернандесу, в надежде рассмотреть в них смягчение и веру.
— Адрес, указанный в твоих документах, как актуальное место жительства, — обрывая рассказ, строго проговорила Дженис. — Ты там никогда не жил. Зачем соврал?
— Бывшая жена, — скорбно заламывая губы, ответил Брайс. — Чтобы не получать её судебных исков. С ней нелегко договориться, когда я на мели. Грозится написать заявление, а мне такие проблемы не нужны.
— Где ты был вечером 8 ноября?
— Я не знаю… — он подхватил скованные наручниками руки и протер ладонями лицо. — Не помню. Наверное, был дома. Готовился к ночной смене.
— Кто может это подтвердить?
— Никто. Я живу один.
— Где ты был 11 и 12 ноября?
— Отработал две смены за сутки и отсыпался дома.
— Сам?
— Сам.
— Не очень хорошо для тебя всё складывается, Брайс, — подытожила Дженис.
***
Обычно телевизор в общей гостиной показывал что-то мало его интересующее. Он не смотрел тех же фильмов, перед которыми усаживались остальные, был равнодушен к баскетболу, избегал новостей, потому что те потихоньку сводили его с ума. Но во вторник утром что-то заставило его поднять взгляд на экран, когда он проходил мимо гостиной, и задержаться.
В комнате никого не было, но на диване остался лежать кем-то оставленный пульт. Он поднял его и увеличил громкость как раз к тому моменту, когда на экране, перечеркнутому внизу сообщением «Предполагаемый серийный убийца молодых женщин задержан», ведущий в студии сменился седоволосым сухим мужчиной у памятника офицера с ребенком на руках перед главным входом в полицейское управление.
Коротко возникшая строка сообщила: «Капитан Роджерс, глава департамента полиции города Филадельфия».
— В первую очередь я хочу успокоить общественность. Мы все в безопасности, — сказал он. — Сейчас работающие над делом детективы заняты возможным подозреваемым. Пока он задержан без обвинений, но у нас есть причины полагать, что это действительно он. В этом деле мы так же сотрудничаем с ФБР, для того чтобы женщины, мужчины, дети и пожилые в нашем городе чувствовали себя спокойно. Серийные убийства прекратятся.
========== Глава 12. К чему приводят ошибки. ==========
— Что Вы делаете? — прошипела Дженис Уокер, едва они вышли из комнаты для допросов.
— Я пытаюсь найти убийцу, — позволяя раздражению её методами работы перетечь в голос, парировал Рей. — А что делаете Вы? Вы пытаетесь всё спихнуть на Джонстона!
— Да что Вы знаете о детективной работе, кабинетный всезнайка! — огрызнулась она.
— Побольше Вашего! — отбрасывая бразды правления в загорающийся огонь, выпалил Фернандес. — Я ловил убийц, ещё когда Вы в младшую школу ходили. Я пересадил их столько, сколько Вы не в состоянии сосчитать. Я десяткам тех, кого поймал, смотрел в глаза прямо перед их смертной казнью.
— Ну да, конечно, — скривилась Уокер. — Эта Ваша дедуктивная суперсила — раз увидел и всё понял.