От этого к их расе сформировалось настороженное отношение, и, несмотря на восхищение ими в некоторых сферах, даже в сравнении со своими серокожими высокими собратьями, они казались крайне нелюдимыми.
Дело было не только в общем менталитете, но и в структуре власти, являющейся крайне жестокой. Под главенствующим религиозным советом находились представители влиятельных эльфийских домов – своеобразных аналогов людских дворянских родов. Каждый из таких имел внутри собственные законы и идеалы, а владения впору можно было назвать самостоятельными маленькими государствами внутри государства.
Законы, царящие в каждом доме, часто бывали весьма суровы, если не несправедливо жестоки. Так, в том доме, частью которого являлся когда-то Галантий, каждый проступок карался по всей строгости, и часто доходило до того, что, попав в немилость старших членов, можно было отправиться в изгнание или вовсе быть казнённым.
Галантиэлу не повезло стать обладателем подобной участи. Стоило только взять фамильное кольцо во временное пользование, как пути назад уже не было. Прилюдное изгнание, лишение всех потенциальных регалий и двадцать тысяч геонов за голову ничего не понимающего эльфа.
Бежать пришлось в спешке, не взяв с собой ничего: ни денег, ни документов. Разумеется, в Циане оставаться было нельзя, и Галантий ушёл на север. Пройдя через Ундхельские территории, край войн и чумы, он оказался в суровых землях Алридинцев - горном царстве льда, снега и тайги. В тамошних небольших поселениях ему пришлось выживать, полагаясь на не совсем законные методы и ловкость своих рук.
Эльф всегда обладал весьма вороватой, охочей до ценностей натурой, и впервые его извечная слабость пошла ему на пользу. Каким-то непостижимым образом его весьма приметному личику удалось избежать поимки и даже заиметь с продажи краденного какой-то заработок.
Однако долго засиживаться на одном месте было нельзя, поэтому Галантий принял решение отправиться в единственное место, как ему казалось, где представителей его люда жалуют также, как в Циане – город Гриобридж, находящийся в тысячах миль к западу.
Его скитания продлились более года. За это время он обзавёлся некоторым количеством союзников и ещё большим количеством недоброжелателей, однако по-прежнему остался самодовольным одиночкой. Наверное, только богам известно, каким образом ему удалось сохранить свою головешку на плечах.
Впрочем, своего пункта назначения он достиг. Гриобридж, живущий в той же гармонии с природой, как и родная Циана, встретил его размеренным спокойствием. Пусть он и не представлял собой архитектурное чудо, как крупные поселения лесных эльфов, где дома искусно переплетались с устремляющимися к небесам деревьями, дороги были восхитительно украшены ковром из цветов, а соединяющие здания длинные лозы позволяли буквально ощутить себя в полёте и преодолевать расстояния за считанные секунды, но Гриобридж был построен так, дабы не нарушать покой окружающего его векового леса.
И при всём этом город являлся таким местом, где можно было легко затеряться вору-одиночке. За время, проведённое в скитаниях, Галантий настолько свыкся с этим неблагополучным ремеслом, что, оказавшись в центре торговли, потенциальной сокровищнице, где среди множества разношёрстных лавок в гуле толпы раздаётся звон пересчитываемых монет, не мог отказать себе в этом соблазне.
Его собратьев в городе было достаточно, поэтому молодой черноволосый эльф с бронзовым оттенком кожи, вполне заурядными, пусть где-то и симпатичными чертами лица, что особо не отсвечивал на виду, сумел вполне успешно затеряться среди более чем ста пятидесяти тысяч жителей.
***
Ночь была тихой и ясной. Свет луны серебрился по плоским крышам немногих каменных зданий административного квартала. В окнах уже давно не горело ни единой лампы. Все чиновники в такое время давно дрыхнут в своих постелях, да и на улицах можно было встретить лишь одинокого бредущего стражника, несущего свой караул лишь в половину, пока остальная часть его сознания упорно пыталась погрузиться в сон.
Лужи, пятнами растекающиеся по вымощенным брусчаткой улицам, отражали в себе россыпь на звёздном небе. Город спал, отдыхал после тяжёлого рабочего дня. У лесопилок, ферм и мастерских, заполняющих рабочие и промышленные кварталы Гриобриджа, практически не было выходных, оттого каждый работяга, приходя домой после кружки крепкого эля в трактире, заваливался в кровать и начинал храпеть так, что посуда дрожала на полках.
Но снаружи стояла тишина, и лишь ветви окружающих здания деревьев издавали свой расслабляющий шелест под лёгкие порывы ветра.