Фетч (доппельгангер) — в фольклоре двойник, которого можно встретить в реальности или во сне. Встреча с ним в реальности после заката солнца сулит смерть, а в другое время суток — серьезные неприятности. По преданию, Урзус Лангеншейдт, проживший немыслимо долго для человека и даже для фейери, умер после того, как увидел своего фетча — бледного, сморщенного и ссохшегося.
Двойником человека может быть человек, злобный усохший карлик или фейери. Считается, что двойник–фейери может либо похитить у человека его судьбу, его путь, либо, наоборот — заставить жить иной жизнью, не соответствующей пути предназначения.
Фетч, что является во сне, как правило, подсказывает неправедные пути к сомнительным благам, искушает и сбивает с пути предназначения.
Образ фетча учит смотреть на мир своими глазами, достигать всего в жизни своими силами и не искать сверхъестественной помощи. А также помнить, что саморазрушительные деяния — простые, но неправильные решения — превращают человека необратимо в его доппельгангера — демона в человеческом облике, воплощающего все низменные и темные черты.
Элкин — бог изобилия, наигрывающий на золотых струнах, призывая перемену сезонов.
Силлеры — представители секты «Избранных для продажи но имя Господа и именем Его».
(обратно)ТЕХНИЧЕСКИЕ ДОСТИЖЕНИЯ МИРА
Паровой двигатель в Мире — это не просто двигатель. Это единственно правильный двигатель. Отношение к нему, как бы фамильярно ни обращался с конкретным механизмом чумазый механик, очень трепетное. Это обусловлено самой Традицией. Двигатель появился и получил распространение во многом потому, что не противоречил ей, вписывался в сакральные базисы культуры.
Истоки паровой основы энергетики Мира нужно искать в истории дома, как его понимает Традиция.
Очаг был всегда. Это неудивительно. Несущие раннюю Традицию шли с севера. А при очаге были хранительницы. Они общались с огнем, осваивали и перенаправляли его энергию в созидательное русло.
В поздней Традиции глубинные смыслы жилища, главного дома, окончательно кристаллизовались и нашли свое материальное выражение в его облике и структуре. Вода должна была соседствовать с огнем. И не просто вода, а проточная вода. В этом был залог как бытового удобства, так и космогонической гармонии. Стихни уравновешивали друг друга. Дома старались ставить соответствующим образом.
Но где огонь с водой, там и пар. Какой практик или мыслитель оценил его свойства и попытался сознательно соединить энергию воды и огня — неизвестно. В любом случае, хоть сведения о нем во времена катастрофы были утеряны, для него это революционное деяние, несомненно, было идеологически естественным.
Так или иначе, первые, примитивные паровые машины были принадлежностью Главных домов. Вначале они могли вращать мельничные колеса. Затем их сила стала работать там, где требовалось привести в движение внутренние механизмы изменения интерьеров.
Мир обустраивался. Население после катастрофы снова росло. И новая мощь соединенных стихий позволила при закладке все новых жилищ не столь жестко ориентироваться на близость текучей воды, позволив насосам качать ее из водяных горизонтов и вообще заменив ее силу своей.
Первые паровики управлялись вручную. Человек поворачивал краны, проявляя и используя таким образом, внутреннюю суть первоэлементов. Соединяя и разъединяя их. Со временем люди Мира узнали больше и научили свои паровики работать со стихиями тоньше и хитрее. В дружном самоуправляемом балансе.
Все это произошло не сразу, как не сразу паровая машина составила конкуренцию лошади. Вначале в больших крытых экипажах для дальних путешествий имелись маленькие очаги для обогрева и приготовления пищи. Без запаса воды в дороге тоже было не обойтись. И когда домашние паровые машины стали привычными и даже необходимыми, то они естественным образом соединились и с передвижным жилищем. Конечно, сначала им надо было усовершенствоваться и уменьшиться в размерах. Они снабжали ездоков теплом и горячей водой. А главное, при необходимости делились силой пара, помогая лошадям. Пассажирам можно было больше не покидать уютный и теплый салон кареты на крутых подъемах, не выпихивать ее, пачкаясь в грязи, совместными усилиями из лужи. Постепенно размеры паровиков все уменьшались, их удельная мощность росла. И наконец, они смогли совсем заменить лошадь.
Это обусловило и компоновку паромоторов. В нашем мире двигатель, заменяющий лошадь со времен первых самодвижущихся экипажей, так и находится на месте лошади — впереди, следом за ним возница–водитель, потом пассажир, а в задней части экипажа, там, где к карете крепили кофры с вещами, — багажник.