- И в ночь этой пятницы вы тоже так поступили - легли спать в гардеробной, не разбудив ее?
- Да.
- Вы слышали, как он ложился спать, миссис Лэндберг?
Она глубоко вздохнула, прежде чем ответить:
- Не слышала. Я... я приняла снотворное около полуночи, потому что по вполне понятным причинам не могла заснуть. - В ее голосе вдруг прозвучали более страстные нотки. - Мне ничего не стоит сказать вам, мистер Гарделла, что я его слышала. Однако я убеждена, Макс не имеет отношения к этому преступлению, потому что знаю его. Самое лучшее для нас, я полагаю, - это говорить вам чистую правду.
- Вы знаете его настолько, что не были удивлены, что у него связь - или он планирует вступить в связь - с другой женщиной? - спросил Гарделла.
- Все семейные люди в то или иное время сталкиваются с неверностью своего супруга, - сказала Хедда. - Если ваш брак чего-то стоит, вы пытаетесь принять это с возможным великодушием. Лишь когда у супруга измены входят в привычку, становится невыносимо жить с этим. У Макса это был первый случай.
Гарделла посмотрел на Макса:
- Вы проверяли, как дела у миссис Лэндберг, когда вчера пошли спать? Заглядывали в ее комнату, чтобы убедиться, спит ли она?
- Нет, - сказал Макс. - Свет у нее не горел. Если бы она не спала, она заговорила бы со мной. Я... мы... у нас так заведено. Когда она не спит, мы немного говорим о делах. Если она не окликает меня, я как можно тише ложусь в гардеробной. В эту ночь так и было. Я не видел Хедду до четырех часов утра.
Гарделла поднял голову:
- До четырех?
- Это когда Питер позвонил мне - насчет хохочущего человека. Телефон разбудил нас обоих. Я разговаривал с Хеддой тогда и позднее, когда наконец снова отправился спать после того, как Питер выходил наружу и вернулся к себе.
Гарделла переместил сигару в другой уголок рта.
- Это не очень хорошо, - сказал он. - Ни один из вас не может подтвердить алиби другого на критический момент.
Макс пораженно воззрился на него:
- Вам нужно алиби для Хедды?!
- Разумеется, - невозмутимо ответил Гарделла. - У кого еще может быть лучший мотив для убийства, как не у женщины, которая знает, что на сцене появилась опасная соперница и что ее муж готов вступить с ней в любовные отношения прямо у нее под носом?
- Но это безумие!
- Я могла бы ее убить, - еле слышно проговорила Хедда, - если бы была на это способна. Я ее так ненавидела!
- Во всяком случае, ваша жена вполне объективна, Макс, - сказал Гарделла. - Давайте запишем ваши личные показания, по крайней мере для протокола. - Он кивнул в сторону стенографиста. - Вы пошли спать, миссис Лэндберг, где-то в начале вечера. В полночь вы приняли снотворное. Вы не слышали, как пришел ваш муж. Телефонный звонок разбудил вас в четыре часа утра. Это был Стайлс, который звонил вашему мужу, чтобы сообщить, что на улице он услышал хохот. Так оно было?
Хедда кивнула.
- А вы, Макс? Как прошел ваш вечер, скажем, часов с двенадцати?
Макс потер утомленные глаза.
- Кажется, с тех пор прошло так много времени... - сказал он. - Большую часть вечера я провел в баре. Бродил, общался с гостями. Я оставался там за исключением пары окликов от стойки насчет разных мелочей - до двух часов, когда бар закрылся, и еще немного, пока все гости не выпили уже заказанные напитки и не разошлись по комнатам. Последними ушли Марта и те два парня, что ее провожали. Я забрал ключи и кассовую ленту у бармена, который все закрыл, и вышел к регистрационной стойке. Там был Джек Кили, он ожидал, чтобы заступить на свое дежурство. Я немного поболтал с ним о разных делах, о завтрашних состязаниях, словом, ничего важного. Затем отправился спать. По-моему, было четверть третьего. Ребята, которые провожали Марту до ее коттеджа, уже вернулись, и я видел, как Джек запер входную дверь. Вот и все.
- У вас с миссис Лэндберг есть все ключи, - сказал Гарделла. - Любой из вас мог выйти в боковую дверь к коттеджам и вернуться так, что Кили вас не заметил бы, верно?
- Могли бы, но мы этого не делали, - сказал Макс.
- Говорите за себя, Макс, - сказал Гарделла. - Вы даже не посмотрели, находится ли ваша жена в спальне, когда вернулись. И она, как мы здесь слышали, не знала, когда вы пришли, потому что приняла снотворное. Один из вас может быть виновен, а другой этого не знает, если говорит правду. - Он обернулся к Гоуэну. - Приведите сюда Джека Кили. Во всяком случае, мы можем проверить часть рассказа Макса.
Наступило неловкое молчание, пока Гоуэн ходил за Кили. Не знаю, что думали другие, но я был совершенно уверен, что Хедда не солгала нам. Насчет Макса у меня такой уверенности не было. С другой стороны, мне не приходил в голову вразумительный мотив, по которому Макс мог бы убить девушек. Джейн уступила бы ему, если не в эту ночь, то в какой-то другой раз. У Хедды были более веские причины. Гарделле не составило бы труда завести дело против любого из них. Требовалось лишь связать одного из них с пропавшим ножом, обнаружить запачканную кровью одежду в их квартире, найти кого-нибудь, кто видел кого-то из них в пятницу ночью или прошлой ночью на автостоянке с Льюисом или пробирающимся на второй этаж, когда Лаура звонила в своей комнате по телефону, и игра закончена.
Гоуэн возвратился из вестибюля вместе с Джеком Кили. Подбитый глаз сторожа уже стал отекать, что придавало его лицу сардоническое выражение. Он взглянул на Макса и Хедду, как будто ожидал от них намека на то, что здесь происходит.
- Джек, миссис и мистеру Лэндберг нужна ваша небольшая помощь, - сказал Гарделла.
- В любое время, - с готовностью отозвался Кили.
- В пятницу ночью - или, точнее, в субботу ранним утром - бар закрылся в два часа, и к половине третьего все разошлись по своим комнатам в "Логове" или в коттеджах. Вы как раз тогда заступили?
- Фактически я был на месте в два часа ровно, мое дежурство с двух до семи утра.
- И в эту ночь на субботу вы видели Макса после закрытия бара?
- Конечно, мы виделись. Я всегда встречаюсь с ним, когда выхожу на смену. Он приносит ключи от шкафов с напитками и кассовую ленту к стойке, и я прячу их в сейф. Так у нас заведено.
- И так же все было, когда закончилась пятница?