Двое на площадке перед боксами распрощались, первый уселся за руль темной иномарки, захлопнул дверцу. А второй, сплюнув себе под ноги, запахнул пальто и затопал к бытовке. Максим вскочил, бросился к дверям, замер там, вжавшись спиной в стену. А Вохменцев уже гремел ключами за тонкой стенкой и бормотал что-то себе под нос. Максим слышал, как входит в замочную скважину и ворочается в ней ключ. Потом дверь распахнулась, депутат вломился в бытовку и застыл на пороге. Максим затаил дыхание у него за спиной, приготовился к броску. Вохменцев сделал несколько шагов вперед, остановился у стола. И рухнул на него всей тушей, не успев даже пикнуть — Максим сбил депутата с ног, впечатал носом в столешницу и быстро, не давая тому опомниться, встречным движением своих рук свернул депутату шею. Вохменцев умер в тот же миг, он не орал, не сопротивлялся, не успел позвать на помощь. Все произошло быстро, тихо и незаметно. Максим отступил назад, вытащил шапку из кармана куртки, надел, замер на мгновение. Все, дело сделано, а тот, кому доложат о происшествии, сразу поймет, что здесь поработал специалист. И сделает выводы, станет осторожнее и злее. И потребует найти убийцу, уже завтра опричники по приказу мэра будут землю рыть. Флаг вам в руки, друзья, и возглавляйте колонну идущих в известном направлении. Максим шагнул к двери, но открыть не успел — она распахнулась сама. Кто-то попытался ворваться в бытовку и остановился на пороге, увидев незнакомого человека. Максим сразу узнал его, хоть и видел вблизи впервые. Длинный, нескладный, в позорных трениках — сутенер Вован собственной персоной. Максим не заметил, когда тот вернулся — то ли что-то забыл, то ли наоборот — вспомнил. И теперь стоит с убийцей депутата лицом к лицу и пялится по-идиотски на незнакомца. А за спиной Вована маячит еще чья-то тень — кто-то в рабочем комбезе и накинутой на плечи куртке орет что-то неразборчиво. Да еще и вдобавок мобильник Вохменцева придушенно заорал откуда-то из темноты, и, услышав эти звуки, Вован вздрогнул и попятился назад. Черт, а как хорошо все начиналось, какого хрена ты назад притащился… Максим ударил Вована головой в лицо, тот хрюкнул, отшатнулся назад и замахал руками, стараясь удержать равновесие. Максим толкнул сутенера ногой в живот, в объятия притихшего работяги и метнулся за бытовку, взлетел на ее крышу, перепрыгнул оттуда на верхушки бетонных плит. Свалился мешком вниз, в сугроб со стороны школьного парка, и рванул мимо замерзшего пруда, между стволов деревьев, увязая в снегу, подальше от злополучного автосервиса. Быстро, быстро, не останавливаться, не тормозить. И так вся работа пошла насмарку — наследил, подставился по-дурацки. Ладно, пусть ищут того, не знаю кого. Даже если описание составят или словесный портрет, кого по нему искать? Капитана Логинова? Он давно умер, и на его могиле вместо памятника вкопана в холм табличка с номером захоронения.
Максим промчался через пустой парк, остановился на его границе чтобы отдышаться. И сразу почувствовал, как усилился мороз — от ледяного воздуха перехватывало дыхание. Надо идти, и очень быстро, а топать до дома придется почти через весь город. Мимо притихших за заборами домов прошел быстро, вслед пару раз прогавкали особо бдительные псы. На улице — ни души, и тихо, как на кладбище в новолуние. Дальше дорога уходила к давно заброшенным цехам завода, и гулять здесь даже днем мог позволить себе только очень уверенный в себе человек. Но холод разогнал с улиц всех, и Максим быстро шагал по кривой колее в полном одиночестве. Ветер разорвал тучи и стих, над головой сияли огромные неподвижные звезды. Максиму было не до красот, территория заброшенного завода почти закончилась, дальше начинались обитаемые земли. Их граница пролегала по территории гаражного кооператива. Здесь Максим оказался впервые и понятия не имел, что ждет его за ближайшим поворотом. Поэтому сбавил шаг, пошел тише, прислушиваясь на ходу к подозрительным звукам. И притормозил, а затем вообще остановился, услышав неподалеку грохот — кто-то бил чем-то тяжелым в ворота гаража и, подбадривая себя, матерился во всю глотку. Отсутствие ответа раздражало кричавшего, и он порядком озверел. И подустал — удары стали реже, слабее, но не прекратились. Максим наблюдал за ним издалека — бомжеватого вида мужичонка бесновался перед наглухо закрытыми воротами, рядом бродили еще двое. А через приоткрытую калитку просачивался свет — в гараже кто-то был, и этот кто-то попал в осаду. Он даже пытался обороняться — Максим услышал слабый короткий вскрик, указывавший направление движения для бомжей. Но силы были явно неравны, почуявшие поживу гиены отступать не собирались. Максим тихо подошел к ничего не замечавшим вокруг себя бомжам, остановился за их спинами и поморщился от резкой, валящий с ног вони.