— Момент истины, господа и грязнокровка. Пора начинать.
Кирин опустила ладонь на лоб Драко и начала вытягивать все силы. Сначала Малфой, чтобы не мешался под ногами. Потом Грейнджер, чтобы наполниться хаосом и стать Первородной. И закончить Оуэном: разрубить дурацкую связь до конца, а после свернуть ему шею. Все просто.
Драко развел руки в сторону, не в силах сопротивляться мощной магии. Проклятие, Димитрова, смерти одна за другой… Бороться не было никаких сил.
— Уходи, — сказала Грейнджер, глядя на Оуэна. — Спасайся.
Она смогла сбросить оковы сна и встала с ритуального камня. Внутри горел пожар ненависти и злости.
— Малышка грязнокровка решила поиграть во взрослые игры. Даже не знаю, что сказать…
— Что-то напоследок, потому что сейчас ты умрешь, — злостно проговорила Гермиона и, схватив с земли палочку Драко, напала на Кирин.
Фиолетовые искры разлетелись по воздуху. Противостояние двух ведьм, борющихся в магической дуэли. Одна за власть, другая за любовь. Димитрова обладала артефактом и смогла накопить намного больше хаоса. Неравная борьба.
Грейнджер сжала зубы и схватилась за палочку двумя руками. Держала ее так крепко, как только могла. За каждое прикосновение Драко, за каждую улыбку Джейн, за каждую шутку Блейза… За Гарри, за Джеймса, за Асторию… За каждого волшебника, который никогда не подчинится злу. И будет бороться до последней капли крови.
Древко начало трескаться от напряжения. Слишком сильный поток. Слишком много магии.
— Ты проиграла, грязнокровка. Я скормлю твои внутренности диким псам.
— Не сегодня, сестра. Не сегодня.
Оуэн вытащил нож из груди Блейза и одним быстрым ударом воткнул лезвие в свой живот.
— Нет! Не смей! — Димитрова отпустила энергетический вихрь и попыталась прижать рукой кровоточащую рану. — Что ты натворил, идиот?!
Оуэн прокрутил ножом несколько раз, не издав ни звука. Кирин кричала так громко, что уши закладывало. Хаос атаковал ослабшую жертву, вытягивая из нее колдовство. Темная магия обернулась против своей хозяйки.
— Ты готов умереть за них? — она тщетно пыталась спасти себя.
— Не за них. За тебя, — Димитров вытащил нож и бросил в сторону.
Гермиона подбежала к Оуэну, который упал на землю. Из его рта текла красная струйка, окрашивая зубы. Он закашлял, лишь усиливая кровотечение.
— Тише, тише, — Грейнджер попыталась успокоить Димитрова, который расплылся в мягкой улыбке.
Он коснулся мягких кудрявых волос, заправляя их за ухо.
— Такая красивая и такая грустная, — его бархатистый голос раздался в последний раз.
Рука повалилась за землю, последний вздох вырвался, сердце перестало отбивать четкий ритм. Гермиона повернула голову и заметила, как легкие разряды затухают на теле Кирин. Оуэн принес себя в жертву, утаскивая за собой в ад свою сестру.
— Драко!
Малфой протягивал руку, чтобы схватиться за Грейнджер. У них получилось. Получилось. Купол защиты над Червеном спал, приспешники бежали, пытаясь спастись.
— Ты должна убираться. Дементоры…
— Я не брошу тебя. Мы уйдем вместе.
— Их слишком много, а проклятие уже достигло необратимой стадии. Мэнор твой, живи и будь… — его глаза закатились, а Драко потерял сознание.
— Ну уж нет, Малфой. Тебе еще придется ответить за свои действия и чертову сделку с Эридой!
Гермиона стянула с холодного пальца Кирин кольцо и надела на свою руку. Хаос мог помочь. Мог спасти и убить.
Стая дементоров уже подбиралась к лежащему на земле Малфою. Ледяные оковы льда и мороза атаковали кожу. Страх, отчаяние, безнадежность.
Грейнджер закрыла глаза. Сильный волшебник может справиться с двадцатью дементорами, очень сильный с сорока. Но здесь их рыскало гораздо, гораздо больше. Но и Гермиона уже не была обычной ведьмой. Первородная.
Она вспомнила, как Драко помогал ей в самолете, как впервые поцеловал ее. Вспомнила обо всех прожитых моментах с Джейн. О крестинах Джеймса, о том, как Астория кормила его пирогом с брокколи.
Ворох мыслей атаковал разум, наполняя Грейнджер могущественной силой. Драко. Вот что сейчас главное.
Она сосредоточилась на его серых глазах и нежных прикосновениях. Он стал самым счастливым воспоминанием.
— Экспекто Патронум!
Огромное кольцо голубой магии вырвалось наружу, прогоняя голодных дементоров. Мощный выброс пронесся по всему замку, взрывая светом каждый темный уголок.
Гермиона подошла к Драко, который еле-еле дышал. Проклятие почти убило его.
— Ты не умрешь. Только не сегодня.
Она впилась губами, даря ему нежный поцелуй. Мягкими касаниями Грейнджер забирала черные путы, возвращая Малфою душу.
Слишком поздно. С некоторыми вещами даже могущественный хаос не мог справиться. Гермиона продолжала вытягивать проклятие. Оторвавшись от холодных губ Драко, она схватила руками его посеревшее лицо.
— Мне плевать, если ты сдался. Я тебя еще не отпустила. Ты мой Страж. Возвращайся ко мне.
Все светилось фиолетовым светом. Сердце билось через раз.
Гермиона считала. Раз, два, три, четыре… Слишком прерывистый ритм. Слабый. Пульс почти не прощупывался.
— Я позвала! — Грейнджер стукнула Драко по груди, в последний раз пытаясь вернуть его к жизни.
Все потемнело, не оставляя даже маленького лучика света. Лишь летающие искры магии хаоса освещали сумрачный двор. Отчаяние. Снова. Как будто это конец.
— И я пришел…
Малфой открыл глаза.
========== Эпилог ==========
Гермиона лежала на белоснежной постели, прижимая его руку к своему лицу. Они победили. Ужасной ценой, но все же победили. Похороны Блейза и Джейн прошли скромно и тихо. Делоурс не хотела никого видеть, ее душа оказалась погребена в могилу вместе с телом единственного сына.
Как только Димитрова погибла, то чары, наложенные на маленький город в Шотландии, тут же пали. Тэрлэг вернула Джеймса, а после исчезла в темноте. Оба ее ребенка были мертвы, больше никого не осталось. Астория практически сразу же принялась за работу, в больнице Святого Мунго не хватало рук, много волшебников пострадало от разгулявшихся дементоров. Теодор занимался бумагами Блейза и Джейн, погружаясь в работу все сильнее, лишь бы не думать о том, что произошло, и как пережить эту боль.
А Гарри… Тот пропадал днями и ночами в Аврорате, пытаясь помочь Гермионе и Драко, которые оказались практически вне закона.
Министерство прислало с десяток писем насчет слушания, судебные пергаменты приходили по несколько раз на дню. Несмотря на уничтожение планов Димитровой и спасение Великобритании от новой магической войны, Визенгамот требовал отправить мистера Малфоя и мисс Грейнджер прямо в Азкабан.
— Ты слишком громко думаешь, дорогая, — сквозь сон прошептал Драко. — Я слышу все твои сомнения и сожаления.
— Эта связь иногда слишком утомляет, — Гермиона прижала его руку к своему лицу еще крепче.
— Мы должны избавиться от нее. Ты ведь знаешь.
— Если бы ее не было, то сам понимаешь… Я видела правду своими глазами. О том, какой путь ты прошел. И почему поступил именно так. Не уверена, что без нее я бы поверила в твою искренность.
— Как приятно знать, что моя любимая женщина мне верит, — скривился Малфой. — Только вот если Эрида…
— Мы уже обсуждали это. Пока я не найду способ, как вернуть с помощью хаоса Джейн и Блейза — даже речи и быть не может о прекращении использования хаоса.
— Но из-за завесы никого нельзя вернуть, — Драко открыл глаза и повернулся к Гермионе.
— Ну конечно можно! — отмахнулась она. — Мы стали носителями древнейшей магии, которая практически не изучена. И если есть хотя бы призрачный шанс вернуть Джейн и Блейза…
Малфой встал и подошел к окну. Это Рождество будет самым мрачным за всю его жизнь.
— Я не сдамся, если ты не сдашься, — бросил он, даже не глядя на Гермиону.
— Это только начало, Драко. Только начало.