Я достиг ворот Монк-Бар (тех самых, где застыли каменные человечки с камнями) и двинулся дальше в сторону Уэлмгейтских ворот — единственных, сохранивших в веках свой мощный барбакан. Забавно было видеть эти древние стены, украшенные современной антенной! Здесь, в самом романтическом здании Йорка живет, между прочим, офицер полиции. Далее следуют Виктория-Бар и Маклгейт, где на геральдических щитах мирно соседствуют английские львы и французские лилии. Затем я вышел к Таннерс-Моут. С этой точки открывается великолепный вид на Йоркский собор, чьи знаменитые башни гордо реют на городом. А белая стена изгибалась и уводила все дальше и дальше…
Я был чрезвычайно рад, что надумал прогуляться этим ранним апрельским утром. Замечательная вышла прогулка! Прекрасный, незабываемый город!
С наступлением темноты, когда уже отзвонили вечернюю стражу, я выхожу пройтись по городу. Удивительно, насколько Йорк привязан к старинного образца вывескам, раскачивающимся прямо над мостовой! Я поднимаюсь по Верхней Узгейт, прохожу мимо церкви Всех Святых, которая упоминается еще в Книге Судного дня. Помнится, в прежние времена в открытой башне церкви на ночь зажигали фонарь, дабы он служил путеводным светочем для бедняг, заплутавших в ужасном Галтресском лесу. Почему бы жителям Йорка не возродить этот славный обычай?
Затем я сворачиваю за угол и не могу сдержать улыбки при виде названия улицы — Уип-ма-Уоп-ма-гейт! Наверное, это самое забавное название во всей Англии. Переводится оно как «улица Бей-меня-Колоти-меня». Если верить городским хроникам, то в старину здесь высился позорный столб, у которого выставляли преступников на всеобщее поругание. Еще несколько поворотов наугад — и я теряю всякую ориентацию. Как приятно заблудиться в ночном Йорке!
Уж не знаю, где я очутился — на Джаббергейт, Гудрэмгейт, Свайнгейт, Стоунбоу-лейн или на Шемблс. Да и какая разница? Все названия в равной степени ласкают слух. Если это действительно Шемблс, то где-то поблизости должны обретаться мясники (или флешеры, как их называют в Йорке). На протяжении пяти веков люди этой профессии — мясники и забойщики скота — торговали здесь своей продукцией. И по вечерам, закончив приборку в лавках, выплескивали целые ушаты воды, смешанной с окровавленными внутренностями животных, в широкий каменный желоб, проложенный прямо посредине мостовой.
Дома с выступающими верхними этажами напоминают сборище пузатых олдерменов, собравшихся обсудить важные дела. Они стоят так плотно, что местами заслоняют небо. Полагаю, если бы некий местный Ромео выглянул в окошко, он вполне мог бы поцеловать свою Джульетту, живущую на противоположной стороне улицы. Я иду по узенькой средневековой улице Мясников. Фонари отбрасывают причудливые тени, и мне кажется, будто вот сейчас из-за угла покажется Пистоль или капрал Ним…
Колокол на соборной башне пробил десять часов. Я отправляюсь в постель, улыбаясь при мысли, что засыпаю не где-нибудь, а внутри белых Йоркских стен. Мне нравится этот город. Нравится его архаичная красота, спокойствие и величие, а также тот неспешный ритм жизни, который Йорк сохраняет уже многие сотни лет. Я с нетерпением жду утра, когда снова увижу сияющие белые стены и яблони в цвету.
2Полагаю, девять из десяти жителей Йорка живут и не обращают внимания на самый романтический звук в городе. Что касается меня, пришлого чужака, то я всякий раз с замиранием сердца жду этого мгновения. Если же случается так, что мои наручные часы спешат, и в назначенный час долгожданный звук не раздается, то я начинаю беспокоиться: выглядываю в окно, тревожно прислушиваюсь, пока не убеждаюсь — все в порядке, я его не пропустил.
Каждый вечер ровно в восемь часов мощный колокол на белой башне церкви Святого Михаила (на Спэрриергейт) отбивает вечернюю стражу. Кажется, будто старая каменная башня даже слегка накренилась, изнемогая под тяжестью ежедневных трудов. Этот обычай был заведен Вильгельмом Завоевателем много веков назад. И с тех пор на протяжении девятисот лет колокол звонил ежевечерне, если не считать перерыва на военные годы. По вине кайзера Вильгельма этот обычай ненадолго отменили, но затем колокольный звон снова был восстановлен в своих правах.