Этот переезд был таким тяжелым еще и из-за того, что последний мамин кавалер мне нравился. Более того, я полюбила его, как отца. И я была уверена, что испортила все именно мама. Потому что Вадим тоже полюбил меня. И, я знаю, он хотел быть частью моей жизни. В тайне от мамы я часто созванивалась с ним после переезда, затыкая щель между дверью моей комнаты и полом подушкой, чтобы не было слышно моего счастливого голоса и смеха. Вадим был моложе мамы. И с ним было проще общаться. Он здорово поддерживал меня и успокаивал, когда я не могла уснуть.
Но потом наши разговоры прекратились. Слушая длинные гудки, я чувствовала, что он больше не в силах поддерживать меня и выслушивать мои жалобы. Я была напоминанием о том, что могло бы у него быть, и чего он лишился. Больше я ему не звонила.
Именно это и заставило меня выйти из дома и встретить его — мальчика с небесно-голубыми глазами. Он сидел на детской площадке в полном одиночестве и листал огромную книгу. Услышав шуршание моих шагов по мелким камушкам, он отвлекся от книги и равнодушно посмотрел на меня. Через секунду он уже вернулся к чтению. Во мне что-то вспыхнуло и тут же потухло. Этот двор был чужим, и квартира, в которой я теперь жила, — тоже. И этот мальчик, погрузившийся в чтение. Мне нужно было с кем-то поговорить, с кем-то дружелюбным и понимающим, но никого не было. Кроме этого умника с книгой.
— Ботан, — тихо процедила я и развернулась на каблуках, чтобы уйти.
— Дура, — отозвался он, не отрываясь от книги.
Я застыла на месте, уперла руки в бока и послала ему уничтожающий взгляд, который он не заметил. Но через секунду на меня уже смотрели два небесно-голубых глаза, а на его лице вдруг появилась приветливая улыбка. Я почувствовала, как мои губы проделали то же самое.
— Ты читать-то умеешь? — спросил он, не прекращая улыбаться.
— Нет. Зато я умею отвешивать хорошего пинка.
Он рассмеялся и похлопал по лавке рядом с собой. Я приняла приглашение и уселась, но немного подальше от места, где только что была его ладонь. Он заложил пальцем место, где остановился, закрыл книгу и протянул мне другую руку.
— Даниил Краснов, — представился он.
Тоже мне, депутат.
— Эльвира… — я помедлила и передумала называть свою фамилию. — Элька. Друзья зовут меня Элька.
Своим появлением она все испортила. Завидев ее приближающуюся фигуру, ее прямые волосы и грозный нетерпеливый взгляд, я поняла, что все уже испорчено.
Даниил ее не заметил, углубившись в чтение (он просто начал читать мне вслух Оливера Твиста, даже не поинтересовавшись, хочу ли я его слушать: это было дико странно, но очень мило), и тогда она разъярилась еще больше.
— Что здесь происходит? — воскликнула она, когда до нашей лавочки осталось несколько метров.
Даниил Краснов поднял глаза, радостно улыбнулся, но не успел ничего сказать.
— Стоит задержаться на пять минут, и мой лучший друг находит мне замену?! — выкрикнула она.
Лена Венерина (впоследствии я узнала ее имя и стала ее лучшей подругой) вела себя как истеричка. Она чуть ли не силой уволокла голубоглазого парня, и у меня осталось неприятное зудящее ощущение где-то в области желудка, как будто мне четыре, и только что у меня на глазах разбили мою любимую игрушку.
Это ощущение утраты не проходило весь оставшийся день, а ночью мне снился Даниил Краснов, читающий вслух. Мне хотелось снова увидеть его, мне хотелось подружиться с ним, и да, мне хотелось оказаться на месте Лены Венериной. Я понимала, почему она утащила его от меня. Он был удивительным, не похожим ни на одного парня, которых я встречала раньше.
Возможно, моя влюбленность оказалась такой сильной из-за того, что он был первым, кого я встретила после переезда, не знаю. Я много об этом думала, но так и не пришла к какому-либо выводу. Но одно я знала точно: у меня совершенно снесло крышу, и я должна была заполучить его.
Мы ходили в одну школу, и мне удалось подружиться с Леной Венериной. Это было несложно: я и раньше училась в частных школах с детьми богатых родителей, и знала, как вписаться в их круг. Тем более, мама после каждого переезда, чувствуя свою вину, позволяла мне закатывать вечеринки колоссальных размеров.
Лена и Даниил совершенно не походили друг на друга. Он не любил вечеринки, а она была в восторге. Поначалу ей было просто любопытно, но она быстро втянулась, и стала частым гостем в нашем небольшом домике у озера, куда я приглашала ее и еще несколько одноклассников на выходные. Но она никогда не приводила с собой голубоглазого друга. Я не могла понять, что между ними: дружба или любовь? Они были как будто из разных миров, но, несмотря на это, между ними была сильная связь. В школе они много смеялись, заканчивали предложения друг друга и ругались с учителями, если кому-то из них казалось, что второму занижали оценки. Вряд ли между ними было что-то большее, чем крепкая дружба, но я знала, что это всего лишь вопрос времени.