«Но надо ведь хоть что-то сделать», — сказал я себе и снова перестроился на «сборку». До меня вдруг дошли две вещи. Во-первых, ничего страшного, что нити магии Света бьют током. Не убьют. Если бы я принимал это заклинание с нуля, тогда бы долбануло не шутейно, как тогда с псевдо-Руной, а так получается, что сила удара разделена… — я на секунду задумался, считая… — на шестьдесят четыре, если не учитывать фиолетовые петли. Кстати, интересно, а какова роль цветных нитей?
Ладно, об этом уже завтра или послезавтра, а точнее, когда выдастся свободное время.
Да, а во-вторых… у меня же в узле хранится та несусветная хрень, которую я сплел наобум. В смысле, возможно, хранится. И если я ее сейчас найду, то получится, что и полусобранный «луч» второго круга я смогу сохранить до полной сборки.
Пришлось вновь разбирать, отчего разнервничался. Просканировал узел. Несусветная хрень присутствовала. Если образно — висела, подвешенная сверху узла, словно летучая мышь. Взял ее, разглядел. Какой собрал, такой и осталась. Значит, храниться всякие обрывки и недоделки могут сколько угодно. По крайней мере, дней десять точно, а за это время «луч» второго круга я уж как-нибудь дособираю.
Подождав минуту, я собрал свой пока единственный боевой световик. «Сфера» все же больше несет защитную функцию. Потянулся рукой-краном к белой ниточке. Ударило, стиснул зубы. Поднес ее к первому черному колечку, посмотрел, как она скрутилась, и медленно выдохнул сквозь сжатые губы. Так. Терпимо вроде. Взял следующую белую. Чревл! Да что ж ты бьешься, собака!
Повторил проделанное два раза, потом прикрепил черную. Перевел дыхание. Дальше.
Взял черную и, скрипя зубами, прицепил ее к пятой белой петельке. Блин, больно же! Но хотя бы один блок доделать надо. До фиолетовой петельки.
На секунду стало немного страшно. Как еще та фиолетовая жахнет — это вопрос.
Наконец восемь петелек второго круга были прицеплены, напрягшись, потянулся к фиолетовой. К моему удивлению, она вообще никак не жахнула. Ну хоть на этом спасибо.
Закрыв первый блок цветной нитью, решил на сегодня остановиться. Хватит. Мышцы от ударов уже болят, да и в сердечке покалывает нехорошо.
Прицепив недоделанное плетение на манер «несусветной хрени» сверху узла, вышел из транса. Фух.
Тело болит, руки дрожат, на лбу холодный пот.
Прилег аккуратно и закрыл глаза. Надо уснуть, и как можно быстрее, иначе пожалею завтра об этом ночном напряге. Но сон не шел. Разгоряченный мозг продолжал усиленно шевелиться мыслями. Такое ощущение, что в голове их целый клубок, такой же, как из нитей в узле.
Суперструны…
Выхватив эту мысль из шевелящегося клубка, я снова почувствовал огромные мураши на коже. А что, если эти петельки — это те самые суперструны? Почему бы и нет. Ведь именно в виде петелек ученые их и представляют. Из-за чего в нашем мире никто не может «работать» с ними? Да кто его знает, может, нет какого-нибудь переносчика. Этакого магического бозона.
Так выходит, что я в параллельном мире, что ли?
Этот вывод на секунду ошеломил. А ведь и правда, если та чушь, которую я сейчас нагородил, верна, то Отум не может быть в нашей Вселенной, иначе бы и на Земле существовал тот самый магический бозон, что помогает работать с суперструнами…
Фигасе меня понесло.
Я усмехнулся и провел рукой по лицу. Надо успокоиться, а то сейчас до чего-нибудь не того додумаюсь. Так, чем бы отвлечься?
Журбинка. Да, Журбинка. Завтра вечером нужно ее обязательно отыскать. Как там таверна называется? «Сложенные крылья виара»? Ага, именно. А хозяина зовут… Ади… Аду… Да и чревл с ним! По названию таверны найду. Черные крылья… нет, сложенные кры…
ГЛАВА 7
— Подъем, разгильдяи! Светило уже спешит к вам, а вы еще спите! Нехорошо!
Я подорвался и сонно уставился перед собой. В сером, густо разлитом вокруг полумраке с трудом разглядел фигуру орущего. Хотя чего разглядывать? Понятное дело — Гвидо, кому ж еще быть?
Первым делом согнул ноги и потрогал сапоги. Слава Номану, на месте. Потом нащупал мошну и ножны с мечом. Прекрасно, потерь — ноль.
— Поднимаемся, чревловы отродья! Вас ждет увлекательное купание в прекрасных водах реки Стурхар.
Вот же извращенец.
Я толкнул в бок Фарудо, который, видимо, так глубоко погрузился в сон, что абсолютно не реагировал на то, как наш командир рвет глотку.
Через пару минут мы выстроились в шеренгу у палатки. Серое пасмурное небо тянуло обратно в сон, а прохлада заставляла иногда легонько вздрагивать. Бросив взгляд по сторонам, я понял, что наш командир самый ранний. Возле других палаток никаких, даже мало-мальских движений не наблюдалось.