«Разве у того, кто знает о вечной особенности женщин, может хоть на мгновение возникнуть сомнение, что подобный инцидент мог произойти так, чтобы Клавдия ничего об этом не знала?» — задается вопросом Морисон.
Есть и другая причина, которую подтверждает одно слово Евангелия от Иоанна, почему Пилат и Клавдия должны были обсуждать события вокруг Иисуса в ночь накануне Распятия. В греческом Евангелии слово, использованное Иоанном для характеристики офицера, возглавлявшего группу солдат, явившихся арестовать Иисуса, — хилиарх. Итак, хилиарх — греческий эквивалент латинского трибун милитум, то есть командир когорты, если только Иоанн не употребляет это слово в общем смысле; это означает, что Анна и Каиафа так боялись власти Христа, — либо того, что Он может сбежать каким-то магическим образом, либо того, что толпа станет защищать Его, — что убедили главнокомандующего войсками в Иерусалиме лично прийти со своими людьми к Елеонской горе. Если все было именно так, это побуждает к любопытной цепочке размышлений.
Хилиарх, или трибун, когорты Двенадцатого легиона, в то время расквартированного в Иерусалиме, был единственным постоянным римским резидентом этого города, близким по статусу к Пилату. Собственно говоря, он был представителем Пилата. Он, несомненно, был хорошо знаком и с Пилатом, и с Клавдией. Разумно предположить, что он обсуждал планы синедриона с наместником и его женой и рассказал им не о только о торжественном входе в Иерусалим, но и об изгнании торгующих из Храма и о многом другом, имеющем отношение к Тому, Кто «творил добро».
Совершенно бесполезно, хотя и очень увлекательно размышлять о том, какое влияние эти события могли иметь на сознание женщины, которая пыталась спасти жизнь Иисуса. Возможно, она и прежде слышала о Нем. Истории из Галилеи могли достигать ее слуха, вероятно, она была знакома с теми, кто верил в Его божественность. Может быть, она и сама верила. Но, что бы ни происходило той ночью во дворце Ирода, настроение Пилата на следующий день и послание Клавдии, направленное второпях ему в преторию, заставляют думать, что в пустынных залах дворца Ирода Пилат и его жена наедине говорили об Иисусе из Назарета. Мы определенно знаем, что Клавдии приснился сон об Иисусе, и она, проснувшись, в тревоге обнаружила, что Пилат уже ушел в преторию. Она вызвала гонца и написала: «Не делай ничего праведнику тому»131.
И Пилат прочитал это послание, когда сидел на месте судьи.
Евреи признавали четыре основные формы смертной казни: побивание камнями, сожжение, обезглавливание и повешение. Самым обычным было побивание камнями. Камни бросали в жертву с возвышенности, пока человек не умирал. Евреи никогда не распинали живого человека на кресте. Однако есть свидетельство, что допускалось распятие трупов идолопоклонников и святотатцев. Мужчин выставляли лицом к зрителям, а женщин — лицом к кресту, или «дереву».
Казнь через распятие была изначально изобретена на Востоке. Ее практиковали персы, египтяне и финикийцы. Они также вывешивали на крестах трупы осужденных: так, Поликрат был помещен на крест после казни, которую Геродот счел слишком страшной для описания[20].
Считается, что римляне усвоили обычай распятия от карфагенян, которые были одними из самых жестоким народов древнего мира. Когда Помпей подавил восстание Спартака, шесть тысяч пленников были распяты вдоль Аппиевой дороги. От такой казни освобождались римские граждане, хотя в Испании и на Сицилии зафиксированы редкие случаи, когда римлян осуждали на смерть на кресте. Цицерон сообщает, что нет слов достаточно ужасных, чтобы охарактеризовать человека, способного осудить римского гражданина на такой конец. Следовательно, распятие было наказанием для рабов и провинциальных злодеев.
Страшная казнь стала достаточно частой по мере роста числа рабов к периоду поздней империи, и кресты стояли за городской чертой как постоянное напоминание рабам, замышлявшим бунт. В провинциях Римской империи распятие могло применяться в отношении лиц, совершивших убийство, разбой, пиратство, мятеж или политический заговор. Иудея была знакома с видом крестов и до, и после времени, когда жил на земле наш Господь. Варр, префект Сирии, распял две тысячи бунтовщиков после смерти Ирода Великого, и неуступчивость еврейских националистов, чей героизм достиг пика в эпоху Маккавеев, зачастую приводил к расплате на кресте.
20
Поликрат — тиран острова Самос, союзник персов, вероломно захваченный в плен и казненный сатрапом Лидии. —