МОI 511 Кто думает о скромности и о смирении, тот уже не скромен и не смиренен. Природные качества не нуждаются в насильственном раздумии. От насильственных скромников и смиренников много гордости зародилось. Во всех качествах, связанных с огненностью, нужна непосредственность. Если в человеке не накопилось почитания Иерархии, то никаким приказом он не почувствует красоту этого устремления, внешние условия раздробят зерно стремления. Большая ошибка в том, что люди, начав мыслить о Высшем, часто переменяют внешние условия жизни. Известный вам сапожник мог оставить свое ремесло, но он предпочел утвердиться в прежнем ритме, в котором зародилось высшее мышление. Это не есть неподвижность, но бережность к уже сложившемуся ценному ритму. Можно наблюдать, как внешние условия могут давать импульсы мышлению. Такое соображение очень полезно при огненных постижениях. Музыкант не расстается со своим инструментом даже в путешествии. Причина тому не только механическая техника, но сознательно или бессознательно виртуоз бережет сложенный ритм. Постоянство работы тоже, как пранаяма, нужно для координации центров. Но опытный работник не будет раздумывать о пользе работы. Работа для него есть пища, он не может жить без нее. Врач пусть приведет тому примеры. В отношении Агни особенно вредна беспорядочная, неритмичная работа, но нужно, чтобы такой ритм вошел в привычку безо всякого насилия; тогда можно ожидать, что Агни станет действительно доспехом самодейственным. Это качество самодействия есть огненное достижение. Не придет оно извне, но лишь совместно с расширением сознания. Без утверждения сознания не может утвердиться самодействие.
Мужество не приходит по заказу, оно врастает как ощущение стержня спирали. Если мужество состоялось, то ничто не может искоренить его. Прекрасно сознавать существование аккумулирования качеств, которые растут как мощное дерево.
МОII 17 Ритм есть породитель сотрудничества. От глубокой древности люди уже понимали значение ритмических хоров, музыкальных движений; так накоплялось сознание о двигателе общих работ. Они уже знали, что ритм зажигал общие огни, помогал избегать раздражение и разъединение. Он утверждал одинаковое устремление, потому музыка перед общей работой есть знак единения. Жаль, что новая музыка так часто аритмична. Может быть, она служит началом многих духовных язв, но вопрос о гармонии необычно сложен. Аритмичность есть разъединение, но грубый ритм есть отупение. Так лишь огненное сознание подскажет утонченность ритма. Можно размышлять о многом, но всегда вернемся к огненному пониманию. Обитель Агни открывается не рассудком, но гармонией ритма. Именно, как сосуд открывается не силою, но ритмом. Только верный ритм несет нас вперед и охраняет от запаздывания, между тем мы знаем весь ущерб запаздывания как в движении, так и в духе. Невозможно иметь разбитый ритм, то отступающий, то наступающий; так происходит неимоверная и бесполезная затрата энергии. Не будет отступать, кто начал наступать огненным ритмом. Именно этот ритм спасает от горестных размышлений и ведет вперед в духе, потому не будем ограничивать значение ритма лишь внешним движением, но введем его в духовный обиход.