– Доброе утро, детка, ― шепчет Джуд, приоткрыв один глаз.
– Ты милый, когда спишь, ― улыбаюсь в ответ.
– Правда?
– Нет. Просто решила, что лесть с самого утра заставит тебя передумать и ты не отправишь меня в психушку на очередную терапию. Тем более я уже выучила основной метод самоконтроля. «Когда Вы чувствуете удушье, что сопровождает начало приступа, дышите ровно, делайте глубокие вдохи и повторяйте все, что знаете о себе», ― кривляюсь я, цитируя мозгоправа, что контролирует мой адаптационный период после провалов в памяти.
– Говоришь, выучила уже, да? ― скептически уточняет Джудин.
– Да. Хочешь, покажу?
– Давай.
Подскочив с кровати, я сажусь в позу лотоса, закрываю глаза, расслабляю тело и театрально изображаю упражнение по самоконтролю:
– Меня зовут Лаванда Мейсон. Мне семнадцать лет. Я не боюсь крови и попадаю в цель с расстояния до тысячи метров. Джудин Дивайс считает меня сумасшедшей и заставляет посещать глупую терапию, ― приоткрываю левый глаз, подсматривая реакцию Джуда.
Зная, как сильно я боюсь щекотки, Джудин набрасывается на меня, заваливает на кровать и сцепив мои руки за спиной, мучает меня до тех пор, пока смех не превратится в мольбу о пощаде.
– Под подушкой снайперки нет, так что сейчас преимущество на моей стороне! ― смеется Дивайс.
Помилование я получаю вместе с приказом быстро одеться, иначе не видать обещанный сюрприз, как собственных ушей. Судя по тому, что было велено надеть что угодно кроме рабочего платья, сюрприз меня ждет за пределами кампуса.
Апрельское воскресенье выдалось неожиданно теплым. Уцелевшей одежды из старого гардероба осталось немного, выбирать не приходится. Надеваю школьные джинсы, что последние несколько месяцев болтаются на мне, как на вешалке, серый джемпер и старую кожаную куртку Прим. Кажется, это было тысячу лет назад, не меньше, или даже в другой жизни, в той, где мы были друзьями. По дороге домой с работы, Прим надел на меня свою куртку, чтобы я не замерзла, так она и осталась висеть у меня в шкафу.
Послушно спустившись к воротам кампуса, я рассматриваю цветущую вишню под окнами госпиталя пока жду Джуда. Цветущее дерево прекрасно, но пробуждает во мне воспоминания о прошлой жизни, которой больше нет.
– Что это на тебе? ― недовольно спрашивает Дивайс, от неожиданности я вздрагиваю.
– Ты же сказал надеть что угодно, только не форму, ― улыбаюсь в ответ, делая вид, что не поняла суть вопроса.
– Чья это куртка?
– Ну…, у меня гардероб ограничен, сам понимаешь. Не знаю чья, ― вру я, отмахиваясь, ― нашла в шкафу. Триша сказала, что я могу носить. А что за тон, собственно говоря?
– Да. Прости детка, ― виновато склоняет голову ко мне Дивайс.
Я становлюсь на цепочки и целую его в знак примирения.
– Садись в машину, пора ехать.
– Ехать? А разве можно свободно передвигаться по городу? ― в недоумении спрашиваю я.
– Нам – да! ― показывает пропуск. ― Но только сегодня! По всем фронтам чисто. Наступил период затишья, а значит самое время заняться твоей терапией.
Меня разбирает любопытство, куда мы едем и что там будем делать, дорога тянется невыносимо долго. Джуд завязал мне шарфом глаза и запретил снимать: только с его разрешения.
Стоит открыть дверь авто, я готова поклясться, что чувствую соленый привкус на языке от запаха воды. Сердце стучит как сумасшедшее, не могу поверить. Это реальность?
Джудин держит меня под руки, направляя шаг за шагом вперед. Почва под ногами становится сыпучей, с каждым шагом тяжелее идти. Резкие порывы весеннего ветра бьют в лицо. Наконец Джудин снимает шарф и обнимает меня за плечи. Я не сразу открываю глаза, хочу максимально насладиться моментом. Глубоко вдыхаю. Соленый запах морской воды блаженно разливается внутри.
Мне позволено открыть глаза.
Яркое солнышко просвечивает гребешки синих волн. Легкий бриз и бескрайняя морская даль – самая лучшая терапия, которую можно придумать. Крик чаек, что кружат над волнами, словно музыка для моих ушей. Я жадно вдыхаю морской воздух до тех пор, пока не закружится голова, но не могу надышаться.
Сегодня воскресенье. Цвет дня – синий. Синий, как море сегодня. Лучи солнца освещают волнующуюся синюю гладь, добавляя оттенков бирюзы морским волнам. Вода плещется по велению ветра, а я вижу в ней себя: я, как море, что сопротивляется ветру, моя душа, словно волны морские – плещется и пенится, сопротивляясь реальности.
– Я подумал, тебе понравится, ― шепчет мне на ухо Дивайс.
– Спасибо. Огромное, спасибо…
Едва ли эти слова могут выразить мою благодарность.