Мы безмолвно стоим: я смотрю в даль, а Джудин терпеливо ждет, когда я буду готова отвлечь своё внимание от моря.
Пляж совсем одичал, видно, что долгое время никто не решался приблизиться к берегу. Пока Джудин достает из багажника плед и бумажный сверток с обедом, нам с морем удается побыть несколько минут наедине.
Расстелив плед на холодный песок, мы накрываем настоящий пир: картошка с маслом и травами, ржаные жареные хлебцы с сыром, ножка печеной утки и яблоки. Такой шикарный обед моя семья не могла себе позволить даже в мирные времена, думаю сейчас подобное меню вообще противозаконно. На меня так влияет свежий морской воздух, что впервые за долгое время я чувствую ярко выраженный голод.
– Круто, когда твой парень один из самых важных людей в городе. Можно наесться от пуза на пикнике, вместо перевязок в хирургии, ― бубню с полным ртом, комментируя ситуацию.
– Нет, не то! ― поддерживает разговор на той же ноте Джуд, закидывая в рот кусочек яблока. ― Хорошо, когда твоя девушка любимица заведующей по кухне.
Я от души смеюсь. Похоже, Лидочка нашла всё же способ меня откормить. С аппетитом накидываюсь на еду и закутавшись в старую куртку Прим любуюсь красотой моря. Понимаю, это невозможно, но мне кажется, она до сих пор пахнет Примусом.
– Есть добрые новости от командира, ― торжественно заявляет Джудин.
– Серьезно? Мы же медики… Я думала, новости от военачальников не могут быть добрыми. Они ведь сообщают только о потерях. Тех, что мы уже понесли или о тех, что только предстоят.
– В какой-то степени ты права, но я хочу в этот раз смотреть на них как гражданский, а не хирург.
Вот уж удивил. С приходом войны он не выходил из роли хирурга даже на минуту. Казалось, что он и не способен больше быть простым гражданским.
– Хм… И что это за новости?
– Леон формирует новый отряд на задание. Ещё одна попытка взять железную дорогу под контроль.
По коже бежит холодок. Снова ожидание… Поражение… Жертвы…
– Не понимаю, что ты доброго нашел в этой новости. Последние две группы провалили задание с немалыми потерями, ― нервно рявкаю я.
Не знаю куда деть глаза, на которых невольно наворачиваются слёзы от мысли о Прим.
– В этот раз всё будет иначе. У Леона нет больше права на провал. Ресурсы исчерпаны, как человеческие, так и военные, и продовольственные. Если до конца апреля мы не возьмёт железную дорогу под свой контроль, придется добровольно сдаться Ореону. Иначе город погибнет. На это задание Леон готов бросить все оставшиеся силы. Со дня на день будет сформирован окончательный список рядовых и начнется усиленная подготовка. В этот раз всё получится, я уверен, ― воодушевленно убеждает меня Дивайс.
Внимательно вслушиваюсь в каждое слово и моё подсознание автоматически выдает ответ на вопрос, как и ради чего мне дальше жить.
– Детка, что с лицом? Ты не рада?
Пытаясь понять какой реакции от меня ждет Джудин, я выдерживаю короткое молчание.
– Рада? Не знаю. Чему я должна быть рада? Грядущей оккупации? ― сведя брови в недоумении, спрашиваю я.
– Нет родная, этого не будет. Задание пройдет успешно и через каких-то три недели, мы с тобой будем в Кепитисе обустраивать свою квартиру.
Пристально смотрю Джудину в глаза, но мой взгляд пустой, он в никуда. Прокручиваю его слова в голове. Снова и снова, пытаюсь представить предстоящие события, смоделировать ситуацию: поезд, жизнь в Кепитисе с Джудином вдали от войны и смерти, но в этих фантазиях нет меня самой. Это не жизнь – это прямая дорога в объятия лавандовых кошмаров, что убьют меня во сне быстрее пули на передовой.
Сколько часов я провела в мыслях о том, что мне делать со своей жизнью дальше и вот, по иронии судьбы именно Джудин, человек, который всеми силами старается оградить меня от войны и потерь, подсказал ответ – я буду рядовой на этом задании. Стану снайпером в группе захвата! Но, моя цель не железная дорога, моя цель – Ореон.
Я должна найти Прим и неважно живым или мертвым, но жить в полном неведении я больше не буду. Главное не выдать Джудину свои планы раньше времени, он быстрее запихнет меня в психушку, чем отпустит на передовую.
– Откуда ты знаешь, что на днях будет сформирован список рядовых? ― как ни в чём не бывало осведомляюсь я.
– Распоряжение о назначении перед Леоном подписывает госпиталь, в подтверждение пригодности солдата. А почему тебя это интересует? ― недоверчиво поглядывая на меня, хмурится Джудин.
– Хочу знать точно ли могу с завтрашнего дня вести отсчет дней к нашему счастливому будущему, ― мило улыбаюсь в ответ и бросаюсь ему на шею с поцелуями.
Джудин слишком предсказуем, когда речь идет о нежностях. Надеюсь, я смогу так продержаться до назначения.