– Фу, Вили, опять?– неожиданно выдаёт Гай, забыв ответить Виту. Внимание парня вновь обращено исключительно на свою любимую. – Нам опять придётся нанимать целый табун уборщиков, чтобы отмыть квартиру. – Прячу усмешку в ладони. Видимо, я верно просчитала отголоски потрясного шоу. Гай прихватывает одну блестящую кудрявую прядь из целой гривы, затем морщится, разглядев блестящие крупинки. – Больше всего опять досталось твоим волосам! Опять часами вымывать и вычёсывать их. Сколько можно? – Вили смеётся, стряхивает руки парня, затем убирает волосы назад. Гай кривится: – Когда твой гениальный продюсер придумает что-то новое? Что-то, что не будет пачкать твои волосы и забивать слив в ванной?
– Эй, – Вили ударяет Гая кулачком в плечо, но это все равно, что дать щелбан слону, – не трогай Кирилла Анатольевича!
– Я не буду вечно преклоняться перед ним за то, что он поступил не как гондон. Меня бы он всё равно не остановил. Пошёл бы лесом вслед за Тёмой.
О, это уж точно. Все здесь присутствующие могут засвидетельствовать, что Гай никогда не отступает и не сдаётся. Вит фыркает. К нам подходит новый директор группы. Леон. Молодой и амбициозный парень, который уже ухитрился обзавестись неплохими связями. Не знаю, как Гай на него вышел, но Леон раскрутил воссозданную группу в два счёта. Не успела я опомниться, как о Гае и Вите уже трезвонили на каждом углу. Даже те, кто не слышал ни одной их песни, знают, как они выглядят.
– На сегодня всё, – твёрдо сообщает Леон, словно судья ударяет молотком, освобождая обвинённых. Директор усмехается, глядя на по-прежнему обнимающуюся парочку. – Можете отдохнуть пару дней.
– Ты знаешь, что это значит? – спрашивает Гай, обращаясь к Вили. Та мотает головой, отчего блёстки сыплются на пол. – А то, что уборку мы отложим.
Гай смачно целует Вили в лоб, затем зарывается носом в её волосы. Вили прыскает.
– И, кстати, – Леон поворачивает голову к Виту, который никак не прокомментировал оба заявления директора, – там уже ждёт толпа девчонок, штурмом прорвавшихся. Никто не удержит такую силу.
Он, посмеиваясь, разворачивается и выходит, за ним следует Гай, унося Вили на руках. Им толпа визжащих девчонок не страшна. Все уже давно усвоили простую истину.
– Чёрт! – выдыхает Вит. Думаю, эта новость ему пришлась не по душе.
А меня это наоборот радует. Я развернулась, выпрямила спину и бодренько направилась к выходу. Пусть сам разбирается со своими фанатками.
Коридор пуст. Может, Леон обманул, чтобы добиться от Вита хоть какой-нибудь реакции. Всякое может быть. Вижу спину Гая, скрывающуюся за поворотом. Вот теперь хочется застонать. В гримёрной осталась моя сумка. Как я её достану, если эта парочка там закроется?
Ускоряюсь, отчего по коридору разносится эхо, а ноги тут же заявили о себе. Да, скажу вам, целый день на каблуках – это не симфония. С набранной скоростью заворачиваю за угол, резко торможу, хватаясь рукой за стену.
Нет, Леон не шутил. Более того. Его слова о толпе были явным преуменьшением. Теперь понятно, как им удалось преодолеть охранников. Такую армию не удержит даже наряд ОМОНа.
Шарахаюсь назад, но поздно. Меня уже заметили. Слышится боевой клич, и ко мне бросается влюблённая и разъярённая ватага.
Оглядываюсь. Сложно соображать, когда на это есть лишь считанные секунды. Кидаюсь к ближайшей двери, дергаю ручку, она не поддаётся. В панике вжимаюсь в выемку дверного проёма, молясь, чтобы не раздавили. Закрываю глаза, скрещиваю руки у головы, а грохот шагов всё ближе. Как вдруг дверь позади меня открывается, и я с вскриком падаю назад.
ГЛАВА 4
POV Ульяна
Мгновение, и я уже не падаю. Моя спина вновь прижата к чему-то гораздо более устойчивому. Но вокруг так темно, что как бы я ни прищуривалась, стараясь различить хоть что-нибудь, ничего не могла заметить.
Зато явственно ощущала, что я не одна. Правду говорят, что когда теряется одно из чувств восприятия, обостряется другое. Готова поклясться, что различаю чьё-то дыхание у своего виска.
Внезапно становится жутко. Открываю рот, чтобы закричать или пискнуть – это уж как пойдёт. Но не могу. Губы упираются во что-то твёрдое и вместе с тем тёплое. Дотрагиваюсь рукой до преграды, лишь чтобы убедиться, ведь в голове уже мелькнул ответ.
Мужская рука. И дыхание тоже мужское.
Осознание этого наводит панику. Я мычу в ладонь, что есть мочи, давлю на чужую руку, чтобы смахнуть её в сторону. И тогда я в полной мере ощущаю чужое тело, в разы больше моего.