К двадцати одному часу астероид приблизился к Земле настолько, что в Восточном полушарии можно было разглядеть его в полевой бинокль. А в двадцать один сорок пять он был уже в двадцати пяти тысячах километров от Грэнд-Сити.
Астрономы понимали, с какими невероятными трудностями связано попадание в астероид. При всей безукоризненности теоретических данных, приготовленных электронными машинами, и наличии у русских некоторого практического опыта в стрельбе по цели, находящейся в космическом пространстве, избежать ошибки казалось им невозможным. Но они достаточно хорошо знали и предусмотрительность русских, которые прекрасно понимали всю сложность своей задачи и приготовились, наверно, к любой неожиданности.
Не менее других верил в совершенство советской техники и Джон Мунн, однако по-прежнему продолжал нервничать. За десять минут до момента столкновения астероида с Землей, он возбужденно схватил за руку находившуюся с ним рядом Керри, воскликнув:
— Русские запускают сейчас первую серию баллистических ракет!
Астероид в это время не был виден в восточном полушарии, и Мунн ограничивался лишь информацией, передаваемой по радио специальным корреспондентом Центральной обсерватории Грэнд-Сити с территории Советского Союза. По его данным, астероид несся к Земле со скоростью, близкой к пятидесяти километрам в секунду, а запущенные ему навстречу баллистические ракеты развили вторую космическую скорость, превышающую сорок два километра в секунду. Столкновение при этих скоростях не могло остаться бесследным для астероида, даже если бы ракеты не были начинены термоядерной взрывчаткой.
Первая серия ракет не попала, однако, в астероид. Она пронеслась мимо, взорвавшись лишь под воздействием своих радиолокационных установок, сработавших в момент максимального сближения с космическим телом.
Вторая серия ракет, следовавшая за первой с интервалом в полторы секунды, взорвалась уже ближе к астероиду, оплавив часть его поверхности.
«Выходит, что и водородные бомбы бессильны против него», — тревожно подумал Джон, хотя и знал, что грандиозная сила ударной волны водородного взрыва не могла сказаться в полной мере в разряженном пространстве. Причинить значительный ущерб астероиду мог только взрыв водородных бомб при прямом попадании.
Но вот третья серия ракет попала в цель. Они откололи от астероида огромную глыбу и оплавили теперь вторую сторону небесного камня…
Радиолокационные установки через каждую тысячную долю секунды приносили в электронные вычислительные устройства все новые и новые данные. Это позволяло мгновенно вносить поправки в наводку ракет. По текущим координатам, направлению и скорости движения астероида с безукоризненной точностью Определялись теперь координаты точек упреждения, и ракеты били по астероиду уже без промаха. Однако в связи с тем, что астероид, вернее, осколки его все еще летели с космической скоростью, спустя несколько секунд достигли они верхних слоев атмосферы.
Теперь вступала в действие «воздушная броня» Земли. С увеличением плотности ее все более нагревались осколки астероида, начиная светиться и плавиться.
На флагманском корабле генерала Рэншэла пришла наконец в действие система «Сейдж», в которой применялась гигантская электронная вычислительная установка. Она получала от радиолокационных станций дальнего обнаружения всю необходимую ей информацию, производила молниеносные вычисления и самостоятельно приводила в боевую готовность из всех многочисленных средств противовоздушной обороны лишь те, которые в сложившейся обстановке являлись наиболее эффективными. По сигналам этой машины с грозным ревом взмывали в небо со своих стартовых площадок геодезические ракеты.
С предельной точностью работали и инфракрасные пеленгаторы. Улавливая своими термоэлементами тепловые лучи от раскаленных осколков астероида, они вырабатывали электрокоманды, указывающие направление на цель. Темная поверхность океана на огромном пространстве озарялась теперь выхлопами ракетных двигателей, ослепительными вспышками рвущихся зарядов, мощными лучами корабельных прожекторов…
В этом небывалом за всю историю человечества сражении, время в котором исчислялось тысячными и даже миллионными долями секунд, не только руки человека, но и мозг его не успевал реагировать на быстро меняющуюся обстановку. Успешно действовали тут лишь электронные вычислительные машины да радиолокационные установки. И как ни велика была скорость теперь уже довольно многочисленных частей астероида, радиоимпульсы радаров распространялись во много раз быстрее, успевая многократно отразиться и от осколков астероида и от летящих им навстречу снарядов. Со столь же колоссальной скоростью обрабатывали показания локаторов электронные вычислительные машины.
Сражение это, к которому готовились почти полгода, длилось всего несколько минут. Знаменитые самозаводящиеся часы на здании Конгресса в Грэнд-Сити не успели еще отсчитать десяти ударов, как над океаном смолкли и гул реактивных двигателей и грохот рвущихся снарядов. Только светлые прямые полосы простирались теперь по темному небу вдоль траекторий осколков астероида, сгоревших в верхних слоях атмосферы, но и их искривили уже стратосферные течения.
ТОРЖЕСТВО ЗДРАВОГО СМЫСЛА
А Грэнд-Сити все еще находился в тревоге, хотя несомненно было, что главная беда миновала. Горожане знали, что астероид разбили, раскрошили на мелкие части, многие из которых сгорели в атмосфере, а некоторые упали в океан. Лишь незначительное количество их достигло все же не только побережья, но и восточных окраин Грэнд-Сити. На эту мелочь и метеоритную пыль, которая висела еще в воздухе, можно было бы не обращать внимания, если бы не их радиоактивность.
Жители города, сидя в бомбоубежищах и иных укрытиях, настороженно прислушивались теперь, не раздастся ли сигнал отбоя. А войсковые подразделения радиационной разведки обследовали уже каждую площадь, улицу, переулок и двор с помощью различных индикаторов, рентгенометров и радиометров. Участки, на которых обнаруживалась радиоактивность, тотчас же ограждались. Там, где она отсутствовала или была в допустимых пределах, ставились знаки свободного прохода.
На крышах высоких зданий брались пробы воздуха. То же самое проделывалось с помощью шаров-зондов. К счастью, ветер дул в сторону океана, и основная масса радиоактивной метеоритной пыли не достигала материка.
Отбой был дан только в одиннадцать часов ночи, но движение было разрешено пока не по всем улицам. К площади Независимости, на которой находился ресторан «Космос», путь, к счастью, был свободен. Керри, Джон и Чарльз Каннинг с женой воспользовались этим и поспешили к давно приготовленному услужливым ресторатором свадебному столу.
А в полночь диктор центральной радиостанции, после сообщения об успешном предотвращении катастрофы, нависшей над Грэнд-Сити, пожелал счастья молодоженам — Керри Демпси и Джону Мунну, свадьба которых была в это время в полном разгаре.
— Празднованием этой свадьбы жизнь нашего города снова входит в свою обычную колею, — торжественно заключил диктор свое выступление.
Генерал Рэншел, все еще находившийся на флагманском корабле, с которого он руководил обстрелом осколков астероида, прослушав эту передачу, тяжело вздохнул:
— Хорошо хоть, что сегодня этих истинных патриотов помянули добрым словом, завтра о них уже и не вспомнят, наверно. Завтра и газеты и радио будут прославлять иных героев. Не астронома Джона Мунна, первым обнаружившего опасность, нависшую над Грэнд-Сити, а редактора «Сирены», добившегося небывалых тиражей на раздувании этой опасности. И не тех, кто самоотверженно осуществлял оборону города от космического пришельца, а генерала Хазарда, заработавшего огромные деньги на тайных соглашениях с предпринимателями, выполнившими срочные заказы военного министерства.
Майор Райт, к которому были обращены эти слова, мог бы добавить, что и генерала Рэншэла ждут вскоре неприятности из-за его слишком уж прогрессивного образа мыслей. Предполагалось даже, что заменит его не кто иной, как генерал Хазард. Но разве сообщишь такие неприятные вещи человеку, которого не только уважаешь, но и считаешь подлинным героем?