— Старший экипажа — мой приятель. — пояснил Олег. — Я его попросил двух уродов, что к бабе пристают, упаковать. Он не против. Не любит бухариков.
После этого мы поехали к метро Щукинская и там встретились с пожилой женщиной. Одетой в шляпку и боты и вообще, какой то старорежимной. Ей Косичка отдал пакет, в котором лежали оба ствола в портупеях. Мы подвезли её до отдела милиции. И она пошла сдавать оружие, что нашла на помойке, когда выносила мусор.
— Моя учительница. — Пояснил Косичка. — ненавидит вертухайщину. С удовольствием согласилась помочь. Ну и денег я ей подкинул.
Решили не ждать. Да она вкурсе, что да как. Хорошая женщина. Поехали, отвезем тебя.
Пока ехали, просветил, что за они мной присматривали с воскресенья. И этих троих срисовали почти сразу. Они менялись, но были одни и те же. И сидят они в общаге на Соколе. Стало ясно, что это не операция спецуры. А какая-то левая история. А когда поняли, что меня решили брать, подготовили ответную операцию.
— Эти гандоны, Андрюха, хлебнут у меня по полной. Им теперь мало не покажется. Сдохнут оправдываться и объясняться. Как утеряли стволы, ксивы, пьянка. Им жопу то на барабан быстро спроворят. А потом отправят за полярный круг поддерживать порядок среди тюленей.
— Зверь ты, Олег. Может, вернемся, и грохнем из милосердия? Че же так над людьми то?
— А ты то каков? А? Мочииить.
— Ну, ты пойми, как их мочить, если никакого реквизита?
— Реквизита?!
— Это азбука спецопераций, Олег. Трупам нужно сунуть в руки осьминога и маракасы. Чтоб запутать следствие.
Сидящий за рулем Валя хрюкнул. Но потом спросил:
— А если балалайку вместо маракас?
— Не, мгновенно вычислят.
— Ты, Пит, как хочешь, а все что твоей теще пообещал — исполнил. Сначала в морду. А потом у них суд. И хорошо если офицерской чести. А то могут и по уголовке пустить.
Я засмеялся. А че скрывать, теща так теща, мне нравится.
Подъехав к дому, я не стал сразу вылезать а рассказал, что история обрела законченность. Дом на Краснохолмской, что снесут в нулевые, — хозяйственная администрация ТПП. Евгений Питовранов редкий мудак. Видимо, претендует на управление активами, что контролировал Мединский. Бывший гэбэшник, обхезавшийся множество раз. Последний оглушительный провал — попытка под маркой Торгово-Промышленной Палаты организовать разведывательную сеть за рубежом. Почти мгновенно раскрытый на западе план. Привел к тому, что всех, кто приезжает из СССР, считают агентами ГБ, Сейчас он работает в ТПП типа свадебным генералом. И страшно мечтает сотворить что-нибудь эдакое. Но в связи с полной бездарностью, всюду проваливается. Как сейчас. Нам можно выдохнуть. Наличие записи, забери, кстати, Косичка, немедленно сворачивает его активность. Ибо он еще и ссыклив.
Карченков достал из бордачка флягу, отхлебнул и передал мне:
— Водка, хлебни, а то подмораживает. Но присматривать за тобой мы не перестанем. Пока полностью не убедимся.
— Если увидите слежку — дайте знать. Я начну контригру.
— Ой! И как это выглядит?
— Находишь сидящего на лавочке совершенно незнакомого мужчину. Подсаживаешься. Как бы незаметно подвигаешь по лавочке ему конверт. Говоришь: «Все должно выглядеть как несчастный случай». Уходишь. А?!
Бурцев, по моему, заплакал. Косичка закашлял, оросив лобовуху водкой. Я хлопнул обоих по плечу и пошел домой.
Дома я, как и планировал залез в душ. Выпил полтиник, только водки. И подумал, что ничего не кончилось. Никуда она не денется.
Глава 46
Серега, доктор Слава, и самолет с экипажем, вернулись спустя сутки после попытки моего похищения. Я провел эти сутки в сумерках сознания. То ли продуло, то ли перенервничал, то ли все сразу. Утром проснулся с соплями и горлом, позволяющим говорить только шепотом. В остальном чувствовал себя вполне сносно. Хотя, какая разница? Все равно поехал на работу.
Там то и настал настоящий ад. Народ, сообразив что я не умираю, а всего лишь тихо говорю, исполнился сочувствия. И сочувственно говорил гадости, наслаждаясь моей безответностью. Потому что стоило мне повысить голос, как раздавалось сиплое шипение, вместо гневных слов.
— Наконец то! Пит умирает! Радость то какая! — заблажил Лёня как только убедился в моем бессилии достойно ответить. — Наташ! Не знаешь, где найти руководство по расчленению трупов?