— Да, что?
— Самый простой способ, это продать эшелон из Уфы здесь, в европейской части страны. На эти деньги купить на Сахалине, и отгрузить оттуда. Но, во первых, сахалинскую нефтянку Госплан расписал лет на десять вперед, и её не хватает. А во вторых в этом нет поэзии.
— И тогда?
— Тогда Борис, свет наш Андреевич, находит людей, готовых поменять наш условный бензин, обратно на банальную нефть. И направляется в Главтранснефть. Там подписывает документ, согласно которому, из трубопровода в Европе можно поучить некий объем. Этот то объем мы и продаем международному нефтетрейдеру. И уже он находит на Дальнем Востоке поставщика, что грузит танкер и отправляет на Камчатку.
— Поставщик — японцы?
— Вряд ли. Хотя, какая нам разница? Если совсем просто, мы продаем нефть в Европу, чтоб на вырученные деньги купить нефтепродукты на Дальнем Востоке и отгрузить на Камчатку.
— И что с заработком?
— О! там выходит эпичненько. Пропуская тонкости и нюансы, с сожалением констатирую. Два конца срубить не выйдет. Но около этого — точно.
— И чувак, что купит у нас нефть, и организует поставку на Камчатку, это тот самый финн, что нашел Боря?
— Ну, он представитель международного нефтетрейдера, с главным офисом в Швейцарии. Эта организация как раз и занимается такого рода схемами. Единственное, будем надеяться, что Акопов нашел вменяемого парня. Иначе придется искать другого. Их немало трется вокруг миннефтегаза.
Свою прибыль мы будем аккумулировать в Швейцарии. Когда стало ясно, что международный проект реален, я позвонил в город Мюнхен. То есть заказал разговор.
Моя однокашница, Анжелка Аусбургер, училась в параллельном классе. Она этническая немка. С девятого класса, она была подружкой моего друга Ганса. И вроде даже дело шло к свадьбе. Но они расстались. Она закончила Воронежский политех. И уехала в Германию на ПМЖ. Насколько я помню, к ней потом переберутся родители. Но дело не в этом.
Она сейчас работает лаборантом в мюнхенском промышленном колледже. И, по рассказам моей мамы, не очень счастлива. Я, в последний приезд, взял её телефон без всякой задней мысли. Дай думаю, как-нибудь позвоню. Мало ли, буду ехать на лыжах кататься, через Мюнхен удобнее всего.
— Привет, Бурёнка! — коровьим именем Анжелку называли вздыхатели неудачники. Так-то на каноническую немку, рослую, светлоглазую блондинку в теле, она не похожа ни разу. Тоненькая, большеглазая брюнетка. И мама и папа у неё как есть немцы. Даже не евреи.
— Петров. Ты звонишь чтоб гадости говорить?
— Я звоню, чтобы дать твоей жизни смысл.
— У меня жених есть.
— А смысл?
— Что смысл? Весной будет — муж.
— Значит, Анжел, смысла у тебя пока нет. Но есть одноклассники.
— Слушай, Петров. Давай может как все поговорим? Ты будешь спрашивать про местную удивительную жизнь и ахать. А я снисходительно посмеиваться над деревенщиной.
— Ага-ага. И я буду всячески еще намекать, что ваще то я лучше, как жених. И тогда ты ляжешь спать твердо уверенная, что не зря уехала.
— Уже. Вот минута разговора с тобой, Пит, и я понимаю, что счастлива.
— Самовнушение. Других то вариантов нет. Но есть я. Интересует?
— Пит, никаких видеомагнитафонов. Никаких тряпок. Никаких автомобилей.
— Фу. Я тебе искренне сочувствую. И что, никто не спросил, была ли ты в Кельне? Видела ли Святой Соверен? И как тебе, кстати, Нойшванштайн? Правда ли, что Чайковский был любовником баварского принца?
— Так. Говори что тебе нужно.
— Мне нужно, чтобы ты села на поезд и отправилась в Лихтенштейн. Там открыла оффшорную компанию. Банк на твое усмотрение. Местный, но поприличнее.
— А почему денег не просишь? Проси уж побольше!
— Хм. Твои расходы будут компенсированы вдвое. А чтобы у тебе не было сомнений. Послезавтра к твоему отцу домой зайдет Гусь. И отдаст конверт. Там будут деньги. Чисто клиринговая операция.
— Где нахватался то? Оффшор у меня есть. Юр. адрес на Джерси. Простаивает, но я уже полгода как открыла. Стоило тысячу долларов.
— А банк?
— Швейцарский ПостФинанс.
— Нееее. Нужен Лихтенштейн. Хотя, так тож сойдет. И вообще, это я удачно зашел. Но ты должна будешь поменять владельца. А сама останешься директором. Или уборщицей в колледже тебе больше нравится?
— Урод ты, Пит.
— Тебя просто память подводит. Если напряжешься, то вспомнишь, что я ничего такой.
— Ну и что дальше?
— Завтра тебе позвонит девушка. Ира Малкова. Она наш секретарь-референт. Вы с ней закантачите и она тебе сбросит по факсу все, что попросишь. А меня интересуют реквизиты.