— Без тебя, ни одного выстрела.
— Боюсь вода уже залила не только татами, Андрей-сан, но и окрестных земледельцев. Но не переживай, самурай. Урожай риса будет хорош в этом сезоне.
— Черт, пока.
Она оделась просто, но так, что прохожие оглядывались. Я вздохнул. Закулисье рок-концертов то еще место, как бы не подраться. Потом вспомнил, что будут Адмирал и Косичка. И снова вздохнул. Драться не придется. Но эти двое Оле житья не дадут. А пока повел её на троллейбус. Рок-н-ролл, Оль, штука демократичная. Так что — троллейбус. Пока ехали, я говорил ей, что люблю всякий неформат, и вообще, я обязательно отвезу тебя в Питер на белые ночи. Ты девушка дремучая и к прекрасному нужно тебя приучать постепенно. Если получится, сходим к Каравайчуку, послушаем лучшую в мире музыку. Что?! ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ КАРАВАЙЧУКА? Господи, прости дщерь свою дикую, в Метрополетеноперах, и Карнегихоллах погрязшую. Питерские белые ночи это посильнее Щелкунчика. А Каравайчук это как сто белых ночей.
Чтоб ты поняла, он в СССР был абсолютно запрещен. И не за политику. А потому, что не скрываясь рассказывал советским композиторам кто они есть на самом деле. Простыми, доступными словами. Например, недавно его все же выпустили на питерскую сцену. Был большой концерт, по поводу какой то торжественной даты. Говорят, был чуть ли не Ельцин, и другие славные люди. Звучали всякие симфонии, песни и арии разных питерских звезд. Ну, и значит, выходит этот Каравайчук к микрофону, и говорит своим невыносимо гнусным голосом: «Дорогие друзья! Всё то, что вы тут слышали, — это была страшная поебень. Для тех, кто думает, что он ослышался, повторяю, по-е-бень. А теперь мы будем слушать музыку». Потом в мертвой тишине, в которой даже проснулся Ельцин, он сел за рояль, надел на голову наволочку и заиграл что-то волшебное. Еще про него говорят, что у него нет диплома консервы, потому что дипломная комиссия ему не понравилась и он им все про них рассказал. И что на вступительных экзаменах он час играл свое, выдавая за неизданного Моцарта. И что с тех пор члены приемной комиссии за ним гоняются в надежде записать ноты.
В общем, всю дорогу она тихо смеялась, уткнувшись мне в плечо.
У служебного входа Московского Дворца Молодежи толклась небольшая толпа. Чтобы свериться со списком допущенных, нужно было сначала миновать двух припанкованых байкеров, которые проходящим девушкам задавали простой, но строгий вопрос:
— Девушка, вы ебетесь?
Постоянные посетительницы рок-концертов смялись и отшучивались. Неопытная Мединская спряталась мне за спину и сказала:
— Fuck the shit, придурки!
— Чувак — деловито обратился ко мне один из байкеров. — если хочешь, можем обменять эту твою, на рабочую модель. Только скажи.
— Свободны пацаны, — я взял Ольгу за руку и потащил ко входу. Она споткнулась. Потому что увидела Олега. Косичку.
— Это кто у нас такой маленький, такой чорррный? — загрохотал Косичка — Пит, кто эта зайка? Солнышко, проси у меня что хочешь за поцелуй.
— Олег, знакомься. Это моя девушка, Ольга. Оль, это Олег, не бойся его. Он правильный парень.
— Пит. Без поцелуя вы можете идти откуда пришли.
— Обойдешься.
— Ольга! Он утопил мой байк. Может быть, хотя бы погладить попу, в честь знакомства, а?
— Знаешь, бля, что? — я рассверипел. — Это моя попа, пошел нахер!
— О! ну тогда пошли, — и он повел нас коридорами МДМ
Она вцепилась в меня, как я было подумал, испуганно. Но покосившись увидел её глаза, горящие восторгом. Такое приключение!
По пути Косичка рассказал, что концерт уже идёт, сейчас играет питерский Пикник. Ну, как все питерское — уныло и скучно. А потом можно будет послушать. Макс выступает через часа полтора. Мы прошли за сценой, через большую рекреацию, и оказались в циклопической гримерке, зеркал на тридцать. В гримерке тусовалась приличная толпа музыкантов, сочувствующих и девушек. Кто то выпивал, кто то разминал пальцы на грифе. И мы немедленно наткнулись на Лёню и Адмирала. Похоже, они заранее распределили роли. Лёня воскликнул, Оленька, я как раз тебя жду, пойдём, там Наташка с Серегой, и увёл её в дальний угол. А Адмирал и Олег прижали меня к стене.
— Ну что, Муромец ощипаный? Рассказывай. — Адмирал затянулся трубкой. Но я вины не признал. А вообще, пацаны, вы правы, давайте мы с Серым на комбинат подъедем и обсудим. А сейчас пошли Андрюха, я тебя со своей девушкой познакомлю. Но там уже говорил тост Лёня. Я кивнул Сереге с Наташкой, взял протянутый стакан, и уселся рядом с Ольгой. Они все смеялись.
— Я жил приятно и смело, уверенный в завтрешнем дне. — вещал Ухтомский — Но Серега все испортил. Он решил женится на Наташе. И все начало рушится. Потому что Пит теперь с Ольгой. И жизнь моя утратила смысл. А я всегда на них ровнялся. И я составил такой план. Я беру чемодан и еду в Шереметьево Два. Там смешиваюсь с толпой, как будто иду с парижского рейса, и таким образом знакомлюсь с девушкой с буэноасайерского самолета. А?