Родионов, краснощекий смуглый юноша 23–24 лет, старательный, послушный, несколько медлительный, но усердный. У него сильно развиты хозяйственные склонности. Он и заячье одеяло выменял у якута и еще кое-какие вещи приобрел. Но всё это носит у него безобидный характер некоторой предприимчивости, отсутствующей у других ребят.
Его дружок Фирсов — веселый белозубый парень с вечной улыбкой на устах, горячий, вспыльчивый, но отходчивый. Любит пошутить и за словом в карман не лезет. Работает быстро и усердно. С Георгием они большие друзья, вечно шепчутся, хихикают, подтрунивают друг над другом и трогательно заботятся один о другом. Оба они только что демобилизовались из Красной Армии, и в них еще чувствуется налет воинской дисциплины.
Третий наш рабочий Миша Абтрахманов, татарин по национальности, с типичным татарским лицом, выходец из глухой деревушки. Пребывание в армии только слегка обтесало его. Он парень с хитрецой, как говорится «себе на уме». По-русски говорит плоховато и большей частью молчит. Если ему что-нибудь не по душе, то он не скажет прямо, а начнет жаловаться на стороне. В этом отношении он прямая противоположность Фирсову, который предпочитает разговаривать с начальством сам, а не «плакаться в жилетку». Миша любит слукавить и в работе. Тайгу он не жалует и ругает себя за то, что согласился поехать на Колыму. Он единственный среди нас, кто понимает толк в лошадях, знает их привычки, повадки и любит возиться с ними.
Временный член нашей маленькой партии оротуканский якут Петр Попов первый раз имеет дело с нюча — русскими и сначала побаивался нас. Скоро он распознал, что это не столь уж страшные существа и быстро освоился. Он часто заходит в палатку «начальства», садится и смотрит вокруг широко раскрытыми глазами, добродушно улыбаясь. Лицо у него типично якутское — жесткие черные волосы, широкие скулы, слегка приплюснутый нос, немного раскосые глаза и отсутствие растительности на подбородке. Он очень славный старательный парень, послушный и исполнительный. Петр ни слова не понимает по-русски, но мы все-таки кое-как объясняемся отчасти жестами, отчасти словами.
Большую подмогу оказывает нам Миша Абтрахманов. Он татарин, и его язык имеет общие корни с якутским. Правда, Миша при переводе иногда загибает такую несуразицу, что приходится сильно сомневаться в том, что он в состоянии понять Петра. Однако они дружески беседуют, иногда похлопывают один другого по плечу, посмеиваются и, кажется, вполне понимают друг друга.
Последним членом нашей артели весьма ленивым и неповоротливым, но в то же время всеми любимым является несравненный Кут. Он только четыре месяца тому назад появился на свет, и у него еще очень и очень мало жизненного опыта.
7 июня мы торжественно отпраздновали завершение строительства барака. Подобно господу богу, создавшему мир в шесть дней, мы в такой же срок завершили наше мощное строительство. И вот теперь на берегу Чалбыги горделиво высится красавец барак, с добротной крышей, изготовленной из лиственничной коры, которая в это время года замечательно отдирается от стволов. «Лет пятьдесят простоит», — сказал Пульман, наш главный строитель, любовно поглаживая стены. «Нас переживет», — мысленно перевел я его слова.
Согласно обычаю, барак был слегка обмыт. По случаю торжества намечался обильный ужин, в котором немалую роль должна была играть свежая жареная рыба — мечта наших гурманов. Однако здесь нас постигло некоторое разочарование. Выезжая из устья Теньки, мы купили у Дмитрия Ивановича Протопопова сетку для рыбной ловли. Сделанная из подобранного конского волоса так, что половина ячейки сплетена из черного, а вторая половина из белого, она прельстила нас своей легкостью и портативностью. Мы ее ставили на Чалбыге, время от времени вытаскивая одного-двух хариусов и откладывая впрок ко дню завершения барака. Для сохранения рыбы мы соорудили «садок», использовав маленькую лужицу среди гальки около берега, что давало возможность сохранять рыбу живой неограниченно долгое время.
Перед торжественным празднованием нашему главповару Гоше было дано указание очистить «садок» и всю накопившуюся в нем продукцию пустить в дело. Гоша бодро направился к «садку», долго возился около него, хлопотливо бегал при деятельном участии чрезвычайно заинтересованного Кута и наконец со скорбным — видом вернулся обратно, неся жалкую добычу — одного хариуса.