Машина рванулась через джунгли, вслед еще стреляли, но уже не могли достать: других автомобилей у второго выхода не стояло, а моторным лодкам у бухты пришлось бы огибать скалистый берег.
Нора опустилась пониже на сидении пассажира, кладя автомат так, чтобы он не жег ее, словно всегда имела дело с оружием.
— Ты… точно пацифист? — неуверенно спросил Бен, не сбавляя ход, точно не зная, куда они направляются.
— Я? — сощурилась Нора. — Стала им. Теперь снова нет.
— А раньше? — что-то заподозрил доктор.
— Не важно, — отрезала женщина, и Бен понял, что совершенно не знает свою спутницу, ни единого факта ее биографии. Но ситуация оказалась слишком не подходящей, чтобы говорить по душам. Джип поднимал клубы песка, затем удалось найти ухабистую грунтовую дорогу, почти тропинку.
— Мы должны спасти Салли! — твердо заявил Бен, перекрикивая усталый гул и скрип древней механики мотора.
— Что, если это она нас выдала? — недобро скривилась Нора, искоса глядя на спутника.
— Ты ее бросишь? — притормозил Бенджамин, убедившись, что от преследователей они оторвались.
Доктор пристально всматривался в темные глаза женщины, которые ныне мерцали нехорошими злыми искорками остервенения. Вокруг буйствовала природа, гудели насекомые, алели цветы, словно фейерверки или, что вероятнее в этих местах, капли крови… И посреди застыл пропахший бензином разбитый джип.
Повисло тяжелое молчание. Воздух словно налился электричеством, как перед грозой. Время застыло. Неужели даже воинственный ангел обещал предать, разочаровать, доказать, что все люди вокруг навсегда изъедены незримыми червями? Так хотелось во что-то верить! Ведь только так расступаются волны морские, и открывается дорога прочь из рабства.
— Нет, — ответила Нора. И вновь ее черты смягчились, а с лица сползла маска беспощадности.
Кем же она была раньше? Всегда ли работала обычным реставратором? Она не собиралась отвечать. В экстремальных, пограничных ситуациях раскрываются настоящие люди, но слишком редко находятся ответы. Джип тронулся дальше.
— Вот и я нет, — выдохнул Бен, но решительно добавил: — Мы отправляемся на «Верфь Келла». И на этот раз я сумею ее оттуда вытащить незаметно!
— И как?! — интересовалась Нора, однако на навигаторе ловко прокладывала маршрут, сверяя с картой.
— План придумаем по дороге, — неуверенно пробормотал доктор. Ужас не ощущался, так как нестерпимо трясло постоянно. Но это — меньшее из зол. Хуже — дурманный туман вместо собственной воли. Хватит! Раб, приспособленец-блоггер в нем умер.
Доктор понимал, что уже никогда не будет прежним. Его сломали навсегда, но одновременно заставили выбраться из течения, начать бороться. Порой это нелегко, но столь же необходимо, как сложное лечение: можно избрать путь медленной смерти, а можно — исцеления через страдания. Сначала кажется, что первый — простой. Но затем приходится пожалеть.
Нора в свое время словно вскрыла фурункул, который зрел на душе доктора. А Салли исцелила ту рану, растопила лед, стерла гной омертвения своим образом хрупкости. И ныне девушка просила защиты. Нет, доктор не верил, что она мертва.
Они с Норой неслись на бешеной скорости мимо территории ракьят и случайных постов пиратов. Они стремились к «Верфи Келла», а календарь перевернул тридцатое число — последний шанс выбраться. Но все-таки шанс! Ведь если не надеяться, не любить, не верить, то для чего вообще бороться?
Комментарий к 18. Цена последнего шанса
Не верю, но осталось всего две главы! Следующая, если что, будет небольшим откатом на сутки по отношению к концу этой главы. Про прошлое Норы, если что-то и будет сказано, то уже не в этом романе.
Вы еще здесь? Пишите, не стесняйтесь! Это для меня всегда сигнал, что пора дальше писать.
Примерный перевод эпиграфа: Всё вокруг -
Это хаос,
Все мои идеалы:
исковерканные слова.
Я ищу душу,
Которая могла бы мне помочь.
========== 19. Сотня шагов до рая ==========
В крике леса рождалась ночь,
На осколки цветов опадая.