Давид Давидович Бурлюк
По Тихому Океану
По Тихому Океану
Пятнадцатого декабря в Киото было сыро и холодно. Все жители взгромоздились на высокие «гета» (скамеечки), на которых ходят японцы, с клеенчатым кузовом над пальцами; горы, окружающие этот древнейший город, где даже фабрики возникают, как бы с особой осторожностью, синий полукруг гор был посыпан белой пудрой отдаленного снега, принесенного Бореем из наших краев.
Когда представлялась зимовка в Японии, дрожащее сидение у бедных теплом хибачей, стоящих на циновках; где стены, и двери, и окна из прозрачной бумаги, где стены похожи на декорации, то русскому человеку, привыкшему к треску горящей печки и капитальной стене, с двойными рамами, становились жутко.
А там надо писать картины!.. А какое гут писание, когда руки мерзнут и не знаешь греть-ли их на «хибаче» (ящик с горячими углями), от которою комната часто наполняется угаром, или браться за кисть, или пойти на улицу проветривать головную боль.
Зимовка в Японии, даже около Нагасаки, не прельщала.
Было решено ехать или на Формозу или же Ога-Са-Вара.
В положениях, когда не знаешь на что решиться, что предпринять, приятно бывает предоставить выбор случаю: так и теперь положили: куда пойдет пароход раньше, туда и ехать.
Наш друг Пимен Васильевич Усуй, природный японец, окончивший духовную академию в Токио православный, но никогда не бывавший в России, а между тем академически, до тонкостей знающий русский язык, тут же не выходя из нашей гостиницы, позвонил в несколько мест, в том числе Кобэ и выяснилось: На Формозу пароход из Кобэ – двадцать второго, а на Ога-Са-Вара из Иокогамы 18 декабря отойдет пароход Хиго-Мару.
Сам случай выбрал более привлекательное и интересное: – Формоза (Тайвань) обширный остров, южной частью своей лежащий ниже тропика, но он полон уже железных дорог, многочисленных фабрик, и заводов, и нескольких больших городов, где живут короли японской сахарной промышленное! и.
Другое дело Архипелаг Бонин, затерянный в пространствах водных пустынь Великого Океана, он на картах значится несколькими черненькими точками, пунктиром. по водам великим с севера на юг.
Об Ога-Са-Вара толково никто ничего сказать не мог; я спрашивал многих: одни говорили, что там дороже, чем Японии; другие, что туда хорошо ехать холостым; а господин Такай Шокай из Осака, на вывеске конторы которого гордо стоит: «доверенный купца Оболдуева в Ярославе», один из японцев говорящих по-русски, со смехом отговаривал ехать на Ога-Са-Вара, подмигивая, что это «место совсем дикое, скучное и, что там кроме летучих мышей, величиной с гуся, ничего нет»…
В детстве все так начитаны Робинзонами, Куперами, Майн-Ридами…, а душе каждого художника, кроме того, творчеством Гогена поселена постоянная жажда по экзотическим странам.
Только представить себе! Жить на малом острове, среди бесконечных волн, жить на скале, куда пароход приходи 1 раз в месяц; отправляться в те места, о которых никто ничего подробного даже сообщить не может.
Ога-Са-Вара и путешествие на нее – мыслилось фантастической перспективой.
Тогда кроме всего этого, особенно было приятно, думать, что не будешь дрожать от снега и зимнего ветра.
Два года скитанья по Сибири и захотелось провести, устроить себе интересный год без снега, без теплой одежды, без забот об отоплении и тому подобных атрибутах зимних севера.
Зимовка на Ога-Са-Вара! да ведь это прелесть! Зимовка в Великом Океане, на скале среди прозрачных бирюзовых волн, под горячими лучами летнего солнца.
Не знали куда едем. Пищи на дорогу не запасали; решили, что если «там» люди живут, то и мы будем кушать то, чем они питаются; но купили: красок, холста, и всего, что требуется для живописца, желающего работать от восхода до захода.
В числе покупок были также все же медикаменты; русский человек, думая о лекарствах, обязательно, решит: «для живота нужны Иноземзевы», но японец аптекарь «о русской фармокопее» и не подозревает – купить не могли.
В сборах были предусмотрительны: покупали: бумагу, чернила, вплоть до иголок и ниток; может быть на Ога-Са-Вара, ничего нет.
Без посуды легко обойтись на берегу океана много раковин, да кроме того, еще из Москвы с нами путешествует самоварчик.
В «русской посуде» этот музыкальный инструмент, несомненно, является первой скрипкой и его наличие составляет уже многое.
Отъезд должен был состояться из Иокогамы, с этой целью сев в поезд понеслись мимо озера Бива, мимо Нагойя мимо Фузи-Ямы, закрывшейся от нас ночным мраком и в пять часов утра мы были в Иокогаме.