***
Ослепительный свет ударил по глазам и сменил непроглядную темноту. Ощущения были странные, отчасти знакомые, похожие на резкое пробуждение, но с налётом чего-то нового, непривычного. Лёгкость, свобода, умиротворение - много лет Сакура не чувствовала подобного. Постепенно яркая вспышка перестала слепить, и перед взором начали проступать размытые образы: какие-то деревья, какие-то движения и чьё-то распластанное тело у неё под ногами. И лишь приглядевшись, Сакура осознала, что видит в нём себя. Нечётко, сквозь призму замутнённого стекла, но всё же: запутавшиеся розовые пряди, окровавленная грудь, ослабевшие и неподвижные конечности - возможно, это и могло бы напугать, но куноичи не испытала никакого страха. Скорее, недоумение. Так значит... жизнь после смерти, да? Кому бы рассказать - в таковое она не верила, а тут такое дело! - Во второй раз умирать не так страшно, - раздался чей-то отголосок. Приглушённо, будто в уши была залита вода. Сакура медленно перевела взгляд на говорившего и... замерла. Совсем недалеко, обрамлённый сероватой призрачной дымкой, стоял... - Саске? - Смятение, что накатило в следующую секунду, быстро сменилось уже знакомым её душе спокойствием. Тот несколько мгновений задумчиво смотрел на обезглавленного ястреба, а после поднял взор на куноичи. - Я услышал тебя, Сакура, я всеми силами старался его защитить, но... Что может птица? Наверное, то чувство, что засвербело в области груди, звалось грустью или же тоской, но теперь Сакура не могла сказать точно. Поэтому, запутавшись в эмоциях, лишь удивлённо глядела на Саске не в силах проронить и звука. - Я знаю, что был несправедлив к тебе и мой поступок был неправилен, но всё же я не буду просить о прощении. Даже для успокоения собственной души. Мне есть что тебе сказать, но это не слова раскаяния. - Он сделал короткую паузу, а затем улыбнулся, едва уловимо, уголками губ, однако куноичи увидела - увидела и почему-то обомлела. - Сакура, спасибо за сына.