Язычок мой легонько порхал по его набухшему стволу – вверх-вниз, вверх-вниз и до уздечки. Одной рукой я крепко держала основание члена, другой без устали гладила яички. Коротышка задрожал, судорожно вцепился мне в волосы и что-то сдавленно выкрикивал. Ясно, конец близок.
– Глотай, шлюха! – прохрипел он, взревел и содрогнулся всем телом.
Солоноватая жидкость наполнила мне рот и чуть ли не целую вечность изливалась. Вроде уже все проглотила, выпустила член, но тут новая струя брызнула мне на грудь, испачкав кружевную отделку топа.
Я села на корточки, а обессилевший коротышка рухнул на кровать.
– Можешь идти, – шепнул он.
– У тебя еще десять минут, – заметила я. – Тем более я тоже хочу кончить. Сейчас сяду в кресло и помогу себе сама.
Коротышка приподнялся на кровати и взглянул на меня с подозрением.
– Ты не настоящая шлюха, – заявил он. – Не то давно свалила бы с деньгами.
– Говорю же, у меня выходной, – отозвалась я, села в кресло, закинула ногу на подлокотник, отодвинула трусики и погрузила пальцы в свои влажные глубины. Голова запрокинута, глаза закрыты, перед мысленным взором зрители, размахивающие двадцатифунтовыми банкнотами. Я ерзала на велюре, перебирала и теребила розовые складки, проникая пальчиками все глубже, сжимала соски, пока бурно не кончила, представляя аплодисменты и водопад банкнот.
Тут раздались настоящие аплодисменты моего зрителя – эрегированный член едва не упирался ему в глаз.
Я посмотрела на часы – время вышло.
– Мне пора, – сказала я и, зевнув, неохотно поднялась с кресла.
– Погоди же… За две сотни мне полагается еще один разочек, верно? Я и к киске твоей не прикоснулся.
– Время вышло, – быстро повторила я, надевая юбку. – Тебя ждет ролевая игра. Только не такая классная, как эта.
– Но я хочу тебя трахнуть, сейчас! – простонал он.
– Спасибо, нет, – отозвалась я, застегивая жакет. – Ты знаешь, где меня найти, если захочешь сыграть снова. И расценки знаешь.
– Как мне в фойе в таком виде показаться?! – спросил он, уныло глядя на вздыбленный член.
– Ну, давай, пока! – Я улыбнулась, открыла дверь и, окрыленная злорадством, выпорхнула в коридор.
Дверцы лифта открылись, и я профланировала по фойе, чувствуя себя в центре внимания. Казалось, каждый первый глазеет на пятно от семени у меня на топике, на сырую отметину на шелковых трусиках, на остатки солоноватой спермы у меня на языке. «Все знают, что я потаскуха», – подумала я и, покачивая бедрами, застучала каблучками по натертому до блеска полу.
По возвращении домой мне потребовалась еще одна разрядка.
Так во мне проснулся непреодолимый голод. Игра захватила не меньше интернет-фантазий, превратилась в настоящую вторую жизнь.
Как минимум раз в неделю я блистала в минималистическом интерьере бара, откровенно выставляла себя напоказ: чем вульгарнее, тем лучше. Не хватало лишь мигалки на голове, чтобы заявить миру о своем бесстыдстве.
Мужчины слетались как мухи на мед, всех размеров и возрастов, любой внешности и интеллекта. Правила я не меняла и «нет» говорила лишь в крайнем случае.
Мои соки испачкали десятки белоснежных простыней. Я давала лежа, стоя, на четвереньках, на стуле, на столе, на подоконнике; давала между титьками, в рот, в попу, во влагалище; тремя способами, четырьмя, двадцатью четырьмя; перед зрителями, перед камерами, с завязанными глазами, с женщиной, с вебкамерой, с хлыстом, с выдумкой.
Со временем я обзавелась тремя-четырьмя постоянными «клиентами», которые ждали в баре, когда бы я туда ни заглянула. То я развлекалась с первым возжелавшим, то со всеми сразу, по одному или группой. Через шесть недель пришлось задуматься об оптимизации «труда»: спрос превысил предложение, точнее, мои скромные возможности.
Однажды я пришла в бар в неурочное время – в половине третьего и с облегчением застала там лишь бармена и официанта. Я заказала клубничный дайкири и ослепительно улыбнулась своему мерзкому другу. Может, сегодня удача будет на его стороне?
В кои-то веки он улыбнулся в ответ, вместо того чтобы мрачно убрать челку со лба.
– У нас новый управляющий, слышала? Он хочет с тобой побеседовать.
Я судорожно стиснула ножку бокала.
– Зачем? Зачем ему я? Что ты ему наговорил?
Бармен лишь пожал плечами и искоса на меня посмотрел.
– Его кабинет за стойкой администратора. Сходи и узнай, чего он хочет.
Отказаться я не могла и пошла на встречу с управляющим.
Я отметила, что суровую администраторшу средних лет заменили молоденькой девушкой с пирсингом в носу и австралийским акцентом. Наверное, временно взяли. Когда я объяснила, что меня ждет управляющий, она приветливо улыбнулась и показала на дверь за стойкой.
К чему готовиться, я понятия не имела. «Войдите!» – коротко велели из-за двери, и я, переступив порог, оказалась в просторном кабинете без окон. Управляющий сидел за массивным столом чуть ли не в полмиле от меня.
– А, вы! – проговорил он и поманил меня к себе. Путь к столу получился долгим и нелегким. Коленки уже тряслись, и я смотрела под ноги, чтобы не дай бог не споткнуться и не опозориться. Управляющий не встал и не подал мне руки – лишь смотрел на меня сквозь очки в золотой оправе, смотрел совершенно равнодушно.
– Я тут человек новый, – наконец объявил он, откинувшись на спинку стула.
– Да, мне объяснили, – отозвалась я, надеясь, что он скорее перейдет к делу.
– А вы нет, верно?
– Я… в бар частенько заглядываю.
– Сдается мне, в отдельные спальни тоже.
«Ну и что? Это не преступление», – едва не ляпнула я.
– Это так, к слову, – отмахнулся управляющий. – Я просмотрел бухгалтерский отчет и выяснил, что за последние шесть недель доходность бара заметно увеличилась. Чаще стали бронировать номера повторно, особенно в традиционно непопулярные рабочие дни. Одна сметливая птичка принесла на хвосте, что в этом немалая ваша заслуга.
Серо-голубой взгляд управляющего прожигал насквозь и сбивал с толку, но я невозмутимо пожала плечами.
– Мне тут сказать нечего.
Строго поджатые губы наконец изогнулись в усмешке.
– Не вставайте на дыбы. Я не собираюсь вас отваживать. Шлюха в баре – символ роскоши отеля. Я намерен смотреть на ваше присутствие сквозь пальцы.
– Я не шлюха! – вырвалось у меня.
– Как угодно, – нахмурился управляющий. – Я объяснил вам свою позицию. Не стоит отрицать…
– Я действительно не шлюха. Это… скорее хобби… – Я осеклась, сообразив, что таким заявлением ничего не добьюсь. Управляющему подавай настоящую проститутку, сметливую, практичную. А потаскуха…
– Это уже интересно, – отметил управляющий, наклоняясь ко мне. – Вот почему наши гости так много тратят в баре и на обслуживание номеров. Они экономят… на развлечениях.
Я насупилась, отведя взгляд.
– Посмотрите на меня! – велел управляющий тоном, от которого я едва не подпрыгнула. Таких резких, командных ноток я прежде не слышала. – У меня к вам деловое предложение.
– Что?
Управляющий поставил несколько размашистых росчерков на документах, что лежали у него на бюваре.
– Хочу предложить вам работу. Мне нужен администратор, девушка вроде вас – умная, сексапильная, умеющая одеваться и чтобы из-под профессионального глянца просвечивала плутовка-соблазнительница. Тут все подробности, прочтите, вдруг заинтересует.
Я пробежала глазами трудовой договор. Условия показались справедливыми, обязанности необременительными, жалованье достойным. Кого не заинтересует такое хорошее предложение?
– Пожалуй, я подумаю, – осторожно проговорила я.
– И как долго вы будете думать? – осведомился управляющий, наморщив лоб. Внезапно я поняла, что он чертовски привлекателен. Моя осторожность рассеялась как дым.