- Диана, главный велел к нему, как только придёшь, - улыбнулся мне секретарь редакции.
Я помчалась в верховный кабинет на крыльях мечты - чего у главного не отнимешь, так это умения подбрасывать нам интересные задачки... подбросил. Сумрачный, как утёс, который покинула золотая тучка, он кивком предложил мне сесть и, спасибо, что без долгих прелюдий, сообщил:
- Твой проект закрываем. Штатникам дело найдём. Ты у нас пишешь неплохо, так что, если хочешь - переоформляйся, мне нужны собкоры.
И всё... спорить бесполезно, вопить о несправедливости - тоже. Можно только уйти - а уходить мне ничуть не хотелось и даже не думалось. Те, кому нравится, забывая порой про еду и сон, что-то мастерить, собирать или совершать пусть и маленькие, но свои открытия, те поймут, какой удар нанёс мне главный...
Сначала поступает указание свыше сочинить концепции для всяких-разных печатных листков, обычно дублирующих те, которые уже с успехом на рынке обретаются - причём в преизрядном кодличестве (НЕ опечатка!). Делаем - в поту и бессоннице, но. Далее сквозь начальственные зубы поступает команда кровь из носу нашпиговать этот листок оригинальным, но в то же время актуальным для широкой аудитории контентом (ха-ха!). Таки делаем и это! А потом, когда уже войдёшь во вкус и ритм, взахлёб читаешь благодарные письма читателей, планы строишь, портфель редакции задумками любопытными полнишь - приходит распоряжение отдать взлелеянную деточку фокус-группе из числа потенциальных потребителей. Они предложенный их вниманию товар изучают, и в один непрекрасный день извещают тебя, что не вызывает плод бессонных твоих ночей ни малейшего интереса... Вот такие вот фокусы.
Эх, поменьше бы нам суеты под новыми концепциями, да побольше качества в том, с чем уже работаем - глядишь, и лучше стало бы, причём всем...
Ладно, пришлось мне сообщение босса вместе со слезами проглотить, хотя настроение обрушилось ниже пяток. Мой родной город не верит ни слезам, ни богу, ни чёрту, ни герою, а потому не плакать мы будем, а начнём прямо с этой секунды приноравливаться к новым условиям. Да, надо брать пример с тараканов и прочих славных зверей, обживших мой город едва ли не лучше людей.
К обеду стало ясно, что один человек, ещё неделю назад клятвенно обещавший ни в коем случае не пропустить праздник моего рождения, всё-таки о нём забыл, причём напрочь. Хотя после обрушившей труд последних двух лет заявки босса этот облом я восприняла почти спокойно. Равно как и не моргнула глазом, когда к накрытой в редакции полянке Вадик пришёл в обнимку с нашей новой верстальщицей.
В принципе, дело житейское... мне давно не двадцать два и даже не двадцать пять: уже хотелось чего-то большего, чем амбулаторные романы. А Вадик это перерастёт ещё нескоро... но иногда всё равно грустилось по этому поводу - не так-то просто расстаться без оглядки, проведя вместе полтора интересных, в общем, года.
Кусочек тортика, шоколадная конфета и два пластиковых стаканчика вина настроения не улучшили - напротив, это сочетание довело меня до полного пофигизма, в состоянии которого по пути к метро я чуть не попала вместе с какой-то девчонкой под отчаянно завизжавший с перепугу трамвай. Едва успела сама затормозить и её за рукав цапнуть, чтобы не шагала так бойко по следам Михаила Александровича Берлиоза.
Вот это и стало последней соломинкой, что добила верблюда. "К Денису!" - простонал мой внутренний голос, который всегда знает, чего мне больше всего на свете хочется. Так и оказалась я в Кисловских переулках, в тесном и сумеречном московском дворике с непременным доходягой-ясенем посреди, сколоченной из старых досок лавочкой у подъезда и утоптанной клумбой напротив неё.
Магазинчик Дениса находится в одном из серовато-жёлтых низкорослых домишек того дворика и занимает весь второй этаж. Забираться туда надо по тяжко вздыхающим ступеням. Дух здесь царит удивительный - уже в прихожей вас охватывает аромат книжной пыли, дальних странствий и почти выветрившейся "Красной Москвы", которая тем не менее упорно не выветривается вот уже лет семь - с тех пор, как Денис перестал панковать, петь на квартирниках и мотаться по стране, наконец-то найдя подходящее своей поэтичной и деятельной натуре занятие.
- Динь! - окликнула я его от двери. А зрелище, надо сказать, представлялось классное: длинные рыжие космы хозяина схвачены в некое подобие хвоста, в одном ухе серебряное кольцо (как мы ему эту дырку прокалывали - сага отдельная), второе утонуло в раковине гигантского наушника, из которого пульсирует очередной "бум-бум", а сам верхом на табурете и азартно сражается с каким-то монстрищем, прущим на него с той стороны монитора.