- А я не за это тебя осуждаю! - закричал Левмир, толкнув его в грудь. - А за то, что бросил ее, свою дочь! Ты знаешь, что ей пришлось вынести? Знаешь, сколько раз она чуть не погибла? Может быть, ты часами смотрел, как она плачет, обнимая пару вонючих туфель, и не знал, как ее утешить? Ты смотрел, как она искала радость, а находила лишь отчаяние и смерть?
Лицо Эмариса посерело, рот приоткрылся.
- Ты встречал Ирабиль? - прошептал он, все еще не веря.
- Встречал? - Левмир засмеялся. - Она спасла меня от твоих карателей в Сатвире. Она была со мной все это время. Вместе мы дошли до Алой Реки.
- Безумие... - застонал Эмарис. - Кастилос и Аммит должны были позаботиться о ней.
- О, они старались! Только вот нагнали на самом берегу. Они старались - не ты.
Эмарис вскинул голову. В глазах плеснуло пламя.
- Хватит! Вспомни, с кем говоришь, сопляк!
- С жалким трусом, бросившим дочь, когда был ей так нужен.
Палаш вылетел из ножен, Левмир ответил на выпад. Два клинка сшиблись, два лица замерли друг против друга.
- Я не позволю себе умереть, пока она жива и ждет меня. Я - не ты! - С этими словами Левмир оттолкнул соперника.
Эмарис сделал шаг назад. Левмир тут же встал в боевую стойку, держа палаш перед собой. Но Эмарис не спешил нападать. Огонь, миг назад горевший в глазах, погас. Пропала величественная осанка. Перед Левмиром стоял сгорбившийся старик.
- Как же ты ее любишь, - прошептал Эмарис.
- Сильнее, чем ты.
Эмарис тяжело опустился на землю, голова склонилась, будто перед покаянием.
- Представь, что она умерла, - послышался глухой голос. - Представь, что ее больше нет на свете. А у тебя осталась дочь, как две капли воды похожая на нее. Девочка, которая каждый миг своего существования напоминает о той, что ушла навсегда. Как бы ты выдержал такое?
Левмир бросил палаш в ножны.
- Так же, как все люди, - прозвучал ответ. - Я оплакивал бы ее, но радовался дочери. Тому, что в ней сохранилась частица Ирабиль. Тому, что на земле остается эта крошечная капля волшебства, способная осветить целый мир. Люди рождаются и умирают, их жизнь полна таких страданий, которые тебе неведомы. Ты столкнулся с жалкой их долей и проиграл. Ты не достоин быть королем, даже отец из тебя не вышел. У меня нет к тебе сочувствия. Иди прочь, а я забуду о нашей встрече. Пусть лучше она оплакивает отца, которого подло убил Эрлот, чем живет с мыслью, что отец ее бросил, что видел в ней только зло.
Эмарис вскинул голову.
- Я никогда!..
- Я с тобой закончил, - оборвал его Левмир.
Застыв с раскрытым ртом, Эмарис провожал взглядом удаляющуюся фигуру мальчишки.
Глава 4
Юг
- Так что делать-то будем? - спросил Варт, глядя на Сардата.
Они все сидели вокруг костра, глотая обжигающий ароматный чай, в котором, помимо, собственно, чая, Сардат различал не меньше десятка различных травок.
- Это ты Учителя спрашивай, он у нас - голова.
Аммит поставил деревянную, грубо сработанную кружку на землю и оглядел людей.
- Вряд ли Ратканон мертв, - сказал он. - Я не верю. Он столько лет стоял поперек глотки Эрлоту, что его просто не могли так быстро убить. Надо выяснить, где он, и можно ли его освободить. Это главная задача...
- Ку-ку! - Милашка помахала рукой, будто пытаясь пьяного привести в чувства. - Нас тут ночью перебить всех собираются. Кого и как мы будем освобождать?
Аммит поморщился:
- Вас-то вытащить не проблема. Но меня больше интересует вожак. Быть может, именно из-за него я тут и оказался.
От Сардата, который внимательно прислушивался к разговору, не укрылся вздох облегчения, вырвавшийся одновременно у каждого человека. Сами заметить не успели, как полностью доверились вампирам. Сардата покоробило от этой мысли. Как же так? Ведь они годами с кровососами сражались, а тут... Нет, хорошо, конечно, что так складывается, но...
С тоской Сардат понял, что дальнейшие мысли находятся далеко за пределами его разумения. Всю жизнь прожив в крохотном поселке, он представлял остальной мир в виде безликой серой массы, единственная задача которой - дважды в год присылать поезд. Теперь же эта масса обретала лица и расцвечивалась красками.
В поселке все было просто: кто пошел против общего интереса - тот скотина. Либо побить, либо прибить, смотря по тяжести преступления. Тут же вдруг появились такие вот оттенки смыслов. Люди бьются с вампирами - хорошо. С радостью принимают помощь вампиров - как? Сардат думал и думал, а все никак не мог с наскоку взять эту задачку. Понимал, что здесь и сейчас доверие людей - это хорошо, а при попытке подняться над ситуацией начинала болеть голова. Лучше, конечно, чтобы люди вообще без вампиров могли обходиться, чтоб сами все делали. А вампиров - перебить подчистую. Да только станут ли всех бить, если уже задумались, что есть среди упырей и хорошие?