В этот раз Левмир не нуждался в помощи Саната, на которого, к тому же, был обижен. Санат, чувствуя настроение мальчика, тоже к нему не лез, но глаз не спускал. Сегодня его никто не вызывал, он сидел в очереди вместе со всеми.
Наконец, дверь открылась, и врач выкрикнул:
— Левмир, деревня Сатвир! Тебя нарочно, что ли, в рифму назвали? Ладно, иди сюда!
Врач не тот, что прежде. Постарше, но повеселее. Он уложил мальчика на кушетку и, не переставая болтать о всякой ерунде, настраивал аппарат. Левмир порадовался, что сегодня нет лорда Эрлота. От одного воспоминания об этой мрачной фигуре, застывшей у окна, ему делалось не по себе.
— Второй раз, да? — бросив взгляд в бумаги, спросил доктор. — Не боишься?
— Нормально! — заверил его Левмир.
— Ну, вот и хорошо. А то детишки обычно приходят — плачут, в обморок хлопаются. С этими новыми порядками все умучились.
Левмиру не понравилось услышать, как его определили в один ряд с какими-то «детишками». Хотелось сказать или сделать что-то такое, что могло бы смутить этого добренького доктора, показать ему, что он, Левмир, вполне себе взрослый и серьезный человек. Тут он вспомнил про подарок И.
— Мне нужно вам вот это показать, — сказал он, и вынул медальон из-под рубашки.
Рука доктора, державшая иглу, дрогнула. Он посмотрел на медальон, потом — на Левмира. Снова на медальон и еще раз на Левмира.
— Тебе кто его дал?
— Кто надо, тот и дал, — пискляво ответил Левмир. Не умел хамить — голос сразу подводил его. Но доктору, кажется, нет дела до голоса.
— Ничего не понимаю, — нахмурился доктор. — А зачем тогда ты… Погоди, тебе же сколько? Двенадцать лет? Не рано ли?
— Осенью тринадцать будет, — заметил Левмир.
— Ах, вот как… Нет, я все же ничего понять не могу. А впрочем… Впрочем, мое ли это дело? Давай я тебе повязку сделаю, а ты сам — молчи.
Левмир знал, что нужно молчать — И предупредила. Доктор перевязал ему руку, целую и невредимую. Страсть как хотелось спросить, что все это означает, но мальчик молчал. Пройдет неделя, и она все расскажет. Или не расскажет — не все ли равно? Главное, снова придет и развеет серую хмарь, окутавшую сердце.
Левмир вышел и, не глядя на Саната, вернулся к повозке. Арека стояла рядом, побледневшая, с синяками под глазами.
— Думала, помру там, — жалобно сказала она.
— В прошлый раз ведь выжила, — отозвался Левмир.
— Так если каждую неделю так…
Она заговорила о том, как тяжело будет жить, как все скоро начнут умирать. Левмир слышал об этом не в первый раз. Детская вера в лучшее все еще удерживала его от паники, но сейчас стало стыдно. Подарок И, оказывается, спасал его от всеобщей участи. Значит, он тоже может кое-что сделать для остальных.
— На вот, поешь, — Левмир развязал узелок перед Арекой.
Девочка посмотрела голодными глазами на хлеб, но не решилась притронуться.
— А ты как же?
— Я не хочу, — признался Левмир. — С утра поел.
— Ну нет… Давай напополам?
Они разделили хлеб, но, поскольку Левмир и впрямь жевал без всякого аппетита, кончилось все тем, что Арека слопала и его половину. Пока она ела, Левмир думал о случившемся. Откуда И взяла медальон? Что он означает? Не просто ведь вольную от донаций — вон как доктор удивился. И про возраст спрашивал…
Внезапно пришло озарение. Этот миг Левмир запомнил навсегда — миг, когда детство рухнуло, лишившись последней сказки. Фея… Какая же она фея? Разве можно верить в такую чепуху? Он вспоминал И. Ее красивые одежды, не имевшие ничего общего с деревенскими. Ее своеобразную манеру речи. Ее уверенность в том, что люди должны ее слушаться. И то, как быстро она двигалась, как внезапно исчезала. Она не была феей — она была вампиром. Избалованным, капризным ребенком-вампиром!
— Ты чего так побледнел? — с набитым ртом спросила Арека.
— Да, это… Кровь ведь, — пробормотал Левмир.
Голова кружилась, будто у него действительно взяли кровь. Мальчик вдруг представил, как кровь сотен людей, что приходят сюда из разных деревень, собирается в пробирки, укладывается в ящики, которые разлетаются по городу. А потом вампиры, смеясь, пьют из пробирок кровь, танцуя под немыслимой красоты музыку в освещенных залах, где даже полы и стены сделаны из золота. Там же кружилась и она — маленькая девочка с озорными зелеными глазами. Левмир представил себе, как она припадает к бронзовым губам дракона и выпивает кровь — всю, без остатка. Кровь его родителей и друзей, кровь Ареки, кровь Саната…