- Приготовиться! - выпалил гном. Его глаза сверкали от возбуждения, когда он глянул вокруг. За ним в темноте Найсмит заметил других техников, которые парили в воздухе рядом со своими машинами. Лица всех их были обращены к Пенделлу.
- Пуск! - хрипло проговорил гном, и его пальцы опустились на пульт управления.
Найсмит почувствовал мгновенную сильную и необъяснимую тревогу. Казалось что-то сжало его легкие, а вокруг головы обернулась повязка из боли.
В его ушах эхом отдались крики возбуждения. Все в огромном пространстве, мужчины и женщины в безвкусных ярких одеждах закружились друг с другом в быстром движении.
- Сколько Уродливых осталось? - выкрикнула старуха. - Сколько, я спрашиваю, сколько?
- Ни одного, Высокорожденная! - триумфально воскликнул какой-то человек.
На экране потухли все зеленые огоньки.
Оглянувшись вокруг, Найсмит увидел множество медленно дрейфующих по залу трупов зеленокожих и ни одного живого слуги.
- А сколько зугов? - снова выкрикнула старуха.
Кругом упала тишина. На втором экране все еще продолжал гореть один красноватый огонек.
- Один, - с неохотой ответил ближайший к экрану. - Один зуг остался в живых, Высокорожденная.
- Идиот, - закричала она на Пенделла. - Идиот, идиот! Как можно быть такими беззаботным? Почему ваш Барьер не убил их всех?
- Я не знаю, Высокорожденная, - проговорил гном. Его лицо дергалось, он усиленно мигал и нервно потирал руки. - По теории это невозможно, но...
- Но вот он есть! - заорала она. - Ладно, что ты собираешься делать? Как мы можем чувствовать себя в безопасности, если все еще есть живой зуг? Где этот шефт? Я говорю, где он?
Несколько рук вытолкнули Найсмита вперед.
- Здесь, Высокорожденная.
- Ну? - спросила она, повернувшись. Ее сумасшедшие глаза уставились на него.
- Ну? Ты собираешься убить его? Чего ты ждешь?
Найсмит попытался заговорить, и не смог. Его тело горело от боли, и он едва был способен видеть.
- Что это с ним? - взвизгнула старуха. - Я спрашиваю, в чем дело?
Чьи-то руки начали щупать его тело. Он смутно расслышал голос носатого мужчины:
- Ты болен?
Он ухитрился кивнуть.
- Посмотрите на него, нет, только посмотрите! - закричала старуха. Какой с него прок? Наденьте на него воротник смерти и покончите с этим!
- Но зуг, Высокорожденная! - напомнил чей-то озабоченный голос. - Кто убьет зуга?
- Наденьте на него воротник, я сказала! - продолжал извергать ругань истерический женский голос. - Я не могу выносить его вида. Наденьте на него воротник... убейте его, убейте его!
На мгновение Найсмит почувствовал непереносимую боль, потом наступило облегчение. Он парил в темноте - в безопасности, под надежной защитой.
Крик женщины казался отдаленным эхом.
- Ну, почему вы не наденете на него воротник?
Пауза. Другой голос ответил:
- Высокорожденная, этот человек мертв.
16
В темноте существо, которое знало себя под именем Найсмит, очнулось. Память вернулась. Он знал, где он был и кем он был.
Он ощущал себя живым, хотя быстро охлаждающееся тело, в котором он находился, было мертво. Теперь он с полной ясностью мог вспомнить все те вещи, которые "Найсмит" должен был забыть.
Он вспомнил, как убил Веллса. Он вспомнил, как еще раньше стоял рядом с остатками бомбардировщика и хладнокровно отбирал личные номера членов экипажа, из тех, кто больше всего напоминал его по возрасту и росту. На выбранном личном номере была надпись: "ГОРДОН НАЙСМИТ".
Он вспомнил, как раздевал тело, нес его на плечах до ущелья, засыпал его камнями...
Он вспомнил то, что было еще раньше, свои первые личностные ощущения: тепло, защищенность, движение. Вот он выдвинул свои псевдоганглии, сначала осторожно, а затем с нарастающей уверенностью и мастерством. В результате он связал свою нервную систему с системой тела своего носителя: воина-шефта, с опозданием возвращавшегося с охоты на зугов.
И после этого он мог видеть, ощущать, слышать через органы чувств человека-носителя.
Он был внутри шефта; он был шефтом...
С мрачным удовлетворением он понял, что игра закончилась, и долговременный план успешно реализован. Его знания о собственном виде пришли только из источников, созданных людьми, но одной логики было достаточно, чтобы удостовериться, что он представлял собой контрудар представителей своего племени в ответ на человеческий Барьер. Заключенные в тело человека, как в оболочку, излучения его мозга смешивались с излучениями мозга человека, и потому он один из своего рода смог пройти сквозь Барьер. Он был единственным уцелевшим зугом; он и был тем самым чудовищем, которое его посылали убить.
Силы начали возвращаться к нему, и он почувствовал движение. Тело-носитель куда-то оттаскивали. Этим, вероятно, занимался робот. Он напряженно ждал, пока не прекратилось движение и звуки голосов затихли. Было очевидно, что его забрали из большого зала в какую-то камеру меньшего размера.
Чтобы гарантировать себя от неожиданностей, он подождал еще, но больше движения не было.
С того самого момента как тело-носитель умерло, он начал вводить в него влагопоглотитель, чтобы оно стало твердым и хрупким по срединной линии торса. Теперь он выпрямился, приложил давление и тело разделилось. В его тюрьму проник свет.
В первый раз он увидел своими глазами и был ослеплен. Мир был настолько более ярок и прекрасен, чем это могли показать человеческие органы чувств!
Теперь он видел, что плавает в маленьком и пустом отсеке среди десятков трупов зеленокожих.
Осторожно он выкарабкался из полости, которую сделал в теле своего носителя. Его конечности и крылья распрямились в воздухе, начали твердеть.
Снаружи отсека раздался новый шум голосов. Он схватил пустое тело-носитель, и быстро оттащил его в дальний конец помещения, пряча за другими плавающими телами. Мгновением позже возникла суматоха: в помещение с громким шумом влетело тело, за которым следовало другое. Первое лепетало тонким, полным ужаса голосом: