Если честно, ему совсем не хотелось превращаться в Лунфича и тем более куда-то лететь. Это же надо махать крыльями, да еще и тащить на себе подопечную, и все это после такого плотного завтрака. Уж лучше он сладко поспит в сумке в образе Фиччика.
– Правда?! – обрадовалась Луна и взглянула на него с такой надеждой и благодарностью, что Фиччик понял: дела его плохи. – Я видела, сколько ты слопал за столом, и не стала тебя просить. После такого пиршества, наверное, тяжело куда-то лететь.
«Еще бы!» – подумал Фиччик и немного воспрянул духом.
Луна самая чуткая и понимающая подопечная во всем Драгомире. Конечно же, она поймет, что объевшийся Фиччик и Лунфич – это два несовместимых понятия.
– Но раз ты сам предлагаешь, – продолжала между тем «чуткая и понимающая», – то я не откажусь!
Луна побежала по ступеням еще быстрее, торопясь спуститься на ровную площадку, чтобы Фиччик мог перевоплотиться.
Хранитель, мгновенно похоронивший все надежды на сладкий сон, совсем поник.
– Спасибо тебе, Фиччик, миленький, так я увижу Сентарию еще раньше, а я ужасно соскучилась.
Фиччик горько вздохнул и, подволакивая крылья, поспешил за Луной.
«Язык мой – враг мой», – философски думал он.
Потом ему пришла в голову блестящая идея.
– А как же Джемма? – вскричал Фиччик. – Она столько времени стоит в конюшне, ей просто необходимо размяться. Она обидится, когда узнает, что мы отправились в Смарагдиус без нее!
– Ничего, – отмахнулась Луна, – Джемма все поймет. Ну давай, мой хороший, превращайся скорей, и полетели.
Фиччик вздохнул еще тяжелее и, проклиная две последние булочки, которые не зря показались ему лишними, тихо прошептал: «Лунфич».
Тут же по телу пробежала уже ставшая привычной горячая волна, и огромный Лунфич предстал перед подопечной. Луна, не теряя ни секунды, взобралась на его спину. Лунфич громко икнул. Птицы, облюбовавшие глицинии, что росли в бывшей цветочной арке, возмущенно крича, слетели с гнезд. Но Лунфич не обратил на них никакого внимания, он взмахнул крыльями и взлетел, взяв курс на запад, в обожаемый Луной Смарагдиус.
Летя вдоль зеленой дороги, Луна увидела Эгирина, возвращавшегося домой на изумрудном коне. Он был совсем один, даже без обычного сопровождения. Повинуясь интуиции, девушка прошептала Лунфичу на ухо:
– Смотри! Там, внизу, Эгирин. Давай спустимся. Я попробую с ним поговорить.
Лунфич качнул головой в знак согласия и стал кругами снижаться. Эгирин, увидев его тень, поднял голову и остановил лошадь, наблюдая за тем, как отяжелевший хранитель не совсем изящно приземляется на небольшой полянке. Едва дождавшись, когда Луна слезет с его спины, он немедленно превратился в Фиччика и с глубоким вздохом облегчения растянулся на мягкой траве животом вверх. Коварная Чиру тут же затанцевала вокруг, периодически тыкая его кулачком в бок. Но хранитель не поддавался на провокации и лишь слабо похрюкивал в ответ. Булочки требовали немедленного отдыха, чтобы начать процесс пищеварения.
– Что-то случилось? – встревоженно спросил Эгирин. – Что-то с дедом и тебя послали за мной?
Луна мысленно отругала себя, поняв, что ее появление выглядело несколько странным и напугало Эгирина.
– Нет, нет, что ты, – поспешила она успокоить его. – Я лену в Смарагдиус к Сентарии.
– Одна? – изумился Эгирин.
– Да! Анита освободила меня. Всего лишь несколькими словами поставила Аметрина на место.
– Интересно, как она умудрилась это сделать?
– Все просто. – Луна кратко пересказала их разговор и тут же без всякого перехода добавила: – Ты обижаешься на меня?
– За что? – удивился Эгирин. – За твое неожиданное появление? Ну что ты. Совсем нет.
– Я не об этом. Я имею в виду, из-за Аметрина, – неловко пробормотала девушка, чувствуя, как краска смущения начинает заливать ее щеки.
– Смотри, там кто-то едет, – вместо ответа пробормотал Эгирин и приставил руку ко лбу, чтобы лучше разглядеть.
Луна обернулась. Действительно, в их сторону кто-то несся на приличной скорости, поднимая клубы пыли.
– Интересно, кто это так спешит? – удивилась девушка.
– Я, кажется, знаю кто, – грустно ответил Эгирин. – Вот и твоя персональная охрана подоспела… А ты сказала, что одна…
– Но я действительно была одна, – пробормотала девушка. – Он должен был уехать к себе в Гарнетус и готовиться к поединкам…
– Ну-ну…
Луна хотела запальчиво возразить, чувствуя, как слезы навернулись ей на глаза, но не успела: перед ними остановился огненный конь, на котором восседал раскрасневшийся Аметрин.