- Меня Хлыст, это Балу, - напарник рукой показал на меня.
- Клички, - усмехнулся он, - вот не понимаю я вас молодых. Придумали себе прозвища. Как вас звали в прошлой жизни?
Я изучал профессора. Опрятная темная борода, частично была уже седая, такие же волосы на голове. Лицо круглое, с открытыми голубыми глазами.
- Хлыстов Сергей, - произнес напарник. Услышать его имя было неожиданно. Я как то и не задавался вопросом, как его зовут. Хлыст так Хлыст.
-Балунов Иван, - сказал я. И все же простые имена в этом мире были как то не уместны. Я даже и не знаю, почему многие люди стали прятать свои имена. Может быть, потому что они уже ничего не значат. Тот же самый Ваня Болунов который в свое время учился в пятидесятой школе Гомеля, закончил училище и работал на Сельмаше. У которого была семья, дача и гараж с машиной. Но ведь он умер еще в прошлом году.
- Сергей и Иван. Вот и познакомились.
Он нам кивнул.
- Теперь, если вы не против, расскажите мне как вы попали к нам? Как узнали про брешь?
Я посмотрел на Хлыста, тот кивнул. Я расстегнул куртку. Вынул из внутреннего кармана дневник.
- С помощью этого. Нам помогли записи доктора Игнатова.
До этого спокойное и добродушное лицо профессора вытянулось от изумления. Казалось еще немного и у него задергается глаз от нервного напряжения. И тут я вспомнил, где я видел этого человека. Я отыскал нужную страницу, там специальными уголками была прикреплена фотография двух мужчин с бокалами шампанского в руках. На обороте было написано «Игнатов и Озерцов 15 сентября 2001 года Биологическая конференция»
-Кажется, вы его знаете, - я положил это фото ему на стол.
- О, боже, - он взял фотографию и долго всматривался в нее, - как же давно это было. Давайте сделаем так, - он глубоко вздохнул и, кажется, взял себя в руки, - Позвольте я просмотрю дневник Василия. А вы можете воспользоваться моим домом. Я думаю, вы ведь не спешите обратно. Ну, вот и ладненько. Медведь... тьфу ты,...Анатолий вам все покажет.
Профессор взял в руки дневник и стал его пристально изучать. Нас он уже не замечал. Мы встали с кресел, и направились к выходу из комнаты. Все это время Медведь сидел возле дверей.
- Ну, что парни, идем, я покажу вашу комнату.
После разговора с профессором Медведь повел нас в комнату, где мы могли временно расположиться. Озерков остался в кабинете изучать дневник своего некогда компаньона или друга. И думаю, это потребует времени. А пока мы были в безопасности, ни кто не хотел нас убить, поэтому грех было не воспользоваться моментом и просто не расслабиться.
- Книг осталось не так много, - начал рассказ наш гид. - В нашем мире эта зараза длится уже несколько лет. Чтобы выжить в самом начале нам пришлось пойти на не самые гуманные поступки. Хотя профессор много литературы забрал себе.
Мы оказались на первом этаже прошли большой просторный холл и вышли в коридор с несколькими дверьми. Медведь остановился возле одной из них и просто открыл ее.
-Наша, колония не такая большая, как у Игнатова, но мне кажется, тут более уютно. Хотя Гера пытается навести порядок после своего папаши, - сказал он, и мы вошли в комнату.
Об уюте Медведь не шутил. Это была небольшая комната с тремя окнами. Как и у профессора на окнах были раздвинуты плотные шторы. В комнате было четыре кровати, но все они были свободны. Стол, несколько стульев. Складывалось впечатление, что мы попали в большой гостиничный номер. Комнатные цветы тут тоже были, на полочках, этажерках, подставках. Было видно, что за ними постоянно ухаживали. Я понимал, что это не просто прихоть, какой пенсионерки. Это сохранение живого. Независимо от обстоятельств человек не должен терять свою личность. Не нужно позволить деградировать себе. Ни кто не знает, сколько продлится такая жизнь. Но рано или поздно она начнет налаживаться. И тут уже будет важно, с чем ты придешь в новую жизнь.
На столе я заметил вязаную скатерть. Она была сделана из разноцветных ярких ниток, и мне напоминало мое детство.
- Сюда мы приводим новичков, тех, кого еще можем найти на улице. Но как видите, не так уж много доходят сюда живыми. Вся это обстановка, это еще один тест на адекватность.
- Бывали те, кто не проходил тест? - спросил Хлыст.
- Мы стараемся присматриваться к новичкам еще до того как привезти в колонию. Ведь за несколько лет многие потеряли рассудок, самого себя. Разные были люди.
- Что же это правильно, - я заставил себя снять обувь и прошел к свободной кровати.
- Ну, хорошо, располагайтесь, вечером я приду за вами. Пойдем на ужин.
Я проснулся. В комнате было темно, но утренний свет уже начал пробиваться сквозь задернутые плотные шторы. Я сел на кровати, вспоминая, где нахожусь. Другой мир. Да все верно, вот и Хлыст еще дрыхнет на соседней постели, тихо похрапывая во сне. Я облокотился спиной о стену, как делал когда то в детстве. Сейчас было время.... Даже не знаю, как и сказать. Мое время. Это потом я стану охотником Балу, возьмусь за автомат. И буду по-прежнему мочить эту нечисть направо и налево с героическим выражением лица как в голивудских блокбастерах. А сейчас я был самим собой. Тем Ваней, которого знали мои родные.