У меня впереди были два месяца Балканского темперамента. Дальше была неизвестность.
1812 год. Кутузов принимает решение оставить Москву. Ему было легко? Мне тоже.
Но противоположность страха – это действие. Пусть это действие выглядит глупо, пусть представляет собой шаг назад. В действительности это шаг к свободе.
4
Павелецкая была многолюдной и шумной. За мной наблюдали черные взгляды. Блестящие. Непонятные. Метро перетекало в вокзал. Зимой он вызывал особенно яркие чувства: грязь, слякоть, люди без дома. Бесконечная печаль и жестокость жизни.
Неожиданно, в этом была красота. Отсюда так и не ушли 90-е. Палатки, шаурма, музыка и дыхание юга. Каким бы нищим не было мое детство, когда чувство безнадежности так часто захлестывало меня с головой, мне было приятно вернуться в него ненадолго. Вспомнить лучшие моменты и облегченно вздохнуть от того, что теперь я живу по-другому.
В уютном кафе с небесно-голубыми салфетками и шерстяными клетчатыми пледами у меня была назначена встреча с подругой. Маша была успешным менеджером в технологической компании, женой и мамой двоих детей. Меня искренне восхищал баланс, которого ей удалось достичь.
Маша опаздывала, но я была не против. Я сидела у панорамного окна с видом на переулок, и фильтр-кофе было прекрасным. Мне некуда было спешить. Новое поколение вокруг было погружено в элегантные Mac и Ipad, компания в глубине сидела за настольной игрой. Стильные очки, хорошо подобранная одежда, уверенность в себе. Эти люди постоянно потребляли информацию, казалось, они были в разы умнее и быстрее меня. Их стиль жизни выглядел чужим.
– Вера, привет! Как я рада тебя видеть! – Маша вбежала в кафе, ее глаза сияли. – Прости, что так долго. Не могла найти место для парковки.
– Все отлично. Это замечательная кофейня!
Я ела брусничный пирог, Маша – сэндвич.
– Вера, я восхищена твоим решением, поехать в Черногорию на два месяца. Это неповторимый опыт. Чем ты планируешь заниматься?
– Увидеть обычную жизнь. Понять себя. Хочу изучить некоторые вещи. У меня нет плана ежедневно ездить по туристическим местам. Хотя, конечно, многое интересно. – Улыбнулась я.
– Знаешь, я вспоминаю себя 10 лет назад. У меня было желание прожить в европейском городе несколько месяцев. В Париже или, может быть, в Барселоне. Но потом появилась семья. И стало не до этого.
– Да, я согласна с тобой. Мой поступок выглядит необычно только в нашей культуре. В западном мире очень распространено понятие gap year.
– Я не слышала о таком раньше.
– Обычно gap year берут после окончания школы или университета. Человек путешествует, проходит стажировку или работает волонтером. Главное – понять, чем ты хочешь заниматься.
– Да, кажется, это очень хорошая идея. Мы в России все время куда-то бежим. Нужно двигаться только вперёд и только вверх. Заканчиваешь университет, попадаешь на стажировку, устраиваешься на работу, выходишь замуж, у вас рождаются дети. Дальше даже не знаю.
– Может быть, смерть?
Маша молчала, глядя перед собой. Неопределённость. У каждого были свои вопросы без ответов. Для меня рассыпалась вся цепочка. Я не знала, действовать или принимать, как есть. Дело во мне или мое время ещё не пришло.
– Есть ли смысл во всем этом, если тебе некого любить…
– Вера, я часто думаю, что быть с кем-то – не цель. Помимо этого в жизни есть столько всего важного и интересного. – Маша улыбнулась. – Подружки говорят, потому что я уже замужем и у меня есть дети.
– На самом деле я с тобой согласна. Просто в нашем обществе тяжело переносить одиночества.
– Да. Но надо больше слушать себя, а не искать одобрения окружающих. Например, наши родители никогда нас не поймут.
Когда мы вышли из кафе, было темно, и снег вокруг был мягким и чистым. Он гасил звуки улицы, в нем растворялись сомнения и тревоги. Я ехала домой в метро и слегка улыбалась.
5
Вещей было немного. Зачем нужны вещи, если я отказалась от своего дома, путь к которому лежал через выплаты процентов выше, чем пики Гималаев. Вещи не могут заполнить пустоту в душе.
Приглушив свет, я стояла у окна и смотрела вдаль. В открывающемся виде была красота индустриального пейзажа. Окна других домов горели в темноте. Их было много, бесконечно много. За каждым окном был человек, семья, история. Истории вдумчивых аналитиков. Истории успешных топ-менеджеров. Истории людей, строивших эти дома. Как эти истории были не похожи на сказки. Огоньки окон сливались все вместе, смешивались с уличным освещением и гасили звезды на небе. Почти нельзя было увидеть звезды в городе. Окна заменяли их.