— Держу, держу, — поспешил успокоить он, глядя в распахнутые глаза, отражающие звезды. Кошка сделала несколько судорожных вздохов, еще судорожнее цепляясь за Чарли, а потом рассмеялась, взбодренная неожиданностью и приятной прохладой. В душе все запело, и она сама потянулась целовать Чарли.
Чарли в несколько движений нащупал ногами дно. Он старался шагать быстрее, преодолевая сопротивление воды. Затихшая Кошка сидела у него на руках. Вода мелкими струйками стекала с ее одежды, заставляя ерзать, отчего по телу Чарли поползли ощутимые волны желания.
Нужно скорее снять с нее одежду — конечно же, чтобы не простыла. Этим Чарли и занялся, стараясь не отвлекаться на слишком частое дыхание. Кошка стеснялась, избегая смотреть ему в глаза, но сопротивляться не спешила.
Обнажившееся тело предстало перед ним во всей своей молодой красе. Налитые груди, плоский живот и округлые бедра явно создавались для физической любви. Чарли приподнял ее раскрасневшееся лицо за подбородок, молясь всем богами, чтобы на нем не был страха. Непросто было поймать сине-черный взгляд, но когда она все же решилась посмотреть на него в ответ, Чарли ощутил на себе разгорающийся огонь, и не смог не приникнуть в этим губам. Кошка отвечала с готовностью, почти уверенно, водя руками по его телу и прижимаясь вплотную грудью. Такого не смог бы вытерпеть сам Снежный Король, что говорить про Чарли. И напрягающийся член пришел в полную боевую готовность.
Он усадил ее на свою одежду, так удачно разбросанную по траве. Смущения уже не было и следа — растаяло от одного взгляда на Чарли. Вместо него тело покалывал холод и жар одновременно. А вид поднявшегося среди светлых волос члена порождал желание слиться с ним поскорее. Она обняла Чарли и с удовольствием почувствовала, как он настойчивым движением заставляет ее лечь на спину.
Он оказался тяжелым, но эта тяжесть была приятной и очень желанной, будто обещающей полную безопасность. Мягкие движения рук и губ по всеми телу распаляли ее все сильнее. Пальцы очень осторожно, едва касаясь, пробежались по чувствительной груди, задевая затвердевшие соски. Губы прошлись тягучей дорожкой по животу и опустились туда, ниже. Кошка протяжно выдохнула, одной рукой цепляясь за все еще влажные волосы Чарли, другой — за край его майки, на которой сейчас лежала.
Он снова навис сверху и прижался к ее бедру твердым горячим членом. И Кошка едва не задохнулась от желания, почувствовать, как он будет внутри. Почему Чарли медлит? Он ерзал, приподнимая ее за ягодицу и копошась в своей одежде. Наконец, в его руке оказался серый квадратик — так Кошка узнала, что на Изнанке тоже есть презервативы.
Чарли присел, дрожащими пальцами разрывая пластик и извлекая наружу маслянистый кружок. У Кошки подскочило сердце от вида блестящей резинки в его пальцах — настолько это зрелище было интимным.
— Умеешь надевать? — в самое ухо прошептал Чарли, мягко целуя мочку.
Кошка, чувствуя себя малолеткой, отрицательно покачала головой и залилась малиновым румянцем. Чарли же это не смутило совсем.
— Зажми кончик, вот так, — он ловко направлял ее не слушающиеся пальцы. — Теперь разворачивай.
Кошка, замирая от робости, выполняла его указания, натягивая презерватив на подрагивающий член с синеватой венкой сверху. Презерватив очень смущающе шуршал, а у Кошки в ушах билась кровь. И предвкушение.
— Молодец, — Чарли ободряюще чмокнул ее в висок, когда резинка полностью покрыла все, что надо.
Кошка снова оказалась лежащей на чужой майке, а Чарли навис над ней, располагаясь между ног. Там у Кошки разгоралось с новой силой, и она настойчиво сжала бока Чарли в безмолвной мольбе. Он кивнул, коснулся губами ее груди и плавно двинулся вперед.
Кошка закусила губу — первое проникновение сложно было назвать приятным. Будто что-то царапает и тянет изнутри. Она закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание. Не должно же все время быть так. Чарли не мог не заметить ее реакцию. Он вошел до предела и остановился, едва сдерживаясь — ему-то было очень приятно. Мягко поцеловал сосок, ложбинку между грудей, двинулся вверх, к ключицам. Очертил пальцами мочку и, наконец, жадно приник к припухшим губам.
Кошка чувствовала нарастающую пульсацию в промежности. Сначала не слишком приятную, но с каждой секундой сладко пробуждающую животное начало. Смешанное с болью приятное чувство. Все нервы напряглись, а ощущение обострились. Она услышала тяжелое, жадное дыхание Чарли, и оно до дрожи отозвалось внизу. Чарли, почувствовав это, сделал легкое движение, и Кошку снова прошила волна, теперь скорее приятная, чем болезненная. Ей стало трудно дышать, и пришлось застонать.
Чарли захотелось двигаться резко и жадно, и ему стоило больших усилий себя сдержать. Это потом, не сегодня. Сегодня только мягко и плавно. Щемящая нежность разбегалась по всему его телу. Внутри было томно и приятно. Нежное тело под ним так и хотелось зацеловать, заобнимать, заласкать. Удивительное ощущение, когда можно не торопиться, а впитывать, впитывать каждое его легкое движение, каждый отзывающийся в сердце стон.
Возбуждение накатило на Кошку с новой силой. Было очень хорошо, а с каждой секундой — еще лучше. Кошка влажно стонала, метя поцелуями лицо Чарли, прижимаясь к нему как можно ближе. Сейчас он только ее, и это самое лучшее на свете ощущение. Его желания стали и ее желаниями тоже. И его плохо сдерживаемые стоны и напрочь сбитое дыхание только распаляли ее. Теперь она поняла весь сакральный смысл слова «отдаться».
Движения Чарли стали более рваными, сбивались с ритма. Он входил все глубже и стонал все протяжнее. Кошку трясло, и она почувствовала, как все внутри само, помимо ее воли двинулось навстречу ему и отозвалось во всем теле. От этого стало не просто хорошо, а очень хорошо, до изнеможения. Она протяжно застонала, стискивая крепкие ягодицы в бездумном желании стать еще ближе к Чарли. Напряжение достигло своего пика и резко отпустило, заставляя мышцы промежности резко расслабиться, а потом пульсировать и пульсировать, будто сердце переместилось именно туда.
Чарли, видя как выгнулось тело Кошки, чувствуя, как приятно сдавило его член, позволил себе расслабиться, и струя спермы вылилась прямо внутрь ее тела, сдерживаемая только влажным латексом.
Кошка с трудом приходила в себя и отстраненно думала, что после такого жизнь непременно должна измениться и никогда не быть прежней. Чарли откатился в бок, прямо на спину, и принялся глубоко дышать, восстанавливая дыхание. У него, в отличие от Кошки, мыслей не было вообще — будто ветром вытянуло.
Он повернул голову и увидел, как Кошка мягко улыбается, прикрыв глаза. Теперь мысль у него появилась. Одна. Прижать ее к себе и никогда не отпускать.
Кошка, уткнувшись носом в могучую грудь, пыталась считать веснушки, усыпавшие светлую кожу. Сбившись в третий раз, она оставила это неблагодарное занятие.
— Скоро светать будет, — сообщил Чарли, глядя на светло-лимонную полосу на востоке. Несмотря на энергозатратную ночь, он совсем не чувствовал себя усталым, а наоборот — был полон сил.
— Надо возвращаться, — через силу пробормотала Кошка и поднялась, чувствуя, как тонкие светлые волоски смешно щекочут ей щеку.
Чарли кивнул, тоже вставая. Нужно было сказать что-то еще. Например, что Эйприл самая красивая. И самая лучшая. И как он, Чарли, сейчас счастлив. Но, будто пылкий юнец, он не смог облечь мысли в слова. Оставалось только любоваться серебрящимися в рассветных лучах волосами и помогать Кошке одеваться. И надеяться, что она как-нибудь сама догадается. А еще подхватить ее на руки и долго нести, не обращая внимания на ее слабые протесты.
***
— Что-то Коша очень довольная, — прищурившись, протянула Пчела. — Никак мышку поймала…
Пчела выглядела не менее довольной, как сытый котик.