Пять минут мучений, и мы у цели. Кирпичные стойки, кованные ворота и уставившиеся на нас чёрные глазки камер. Все серьёзно, ни один домушник не просочится. Приосанившись, перевожу дыхание, пока Круглов жмет на кнопку видеофона.
— О, Эдик, приехал, — щебечет в динамике манерный женский голосок. — Ты вовремя, у меня как раз макияж поплыл.
— Сейчас все исправим, Викусь, — просияв улыбкой, обещает он. Раздается короткий щелчок, и нас наконец-то впускают.
А дальше… еще метров сто по выложенной плиткой дорожке. К тому времени, как доползаем до парадного крыльца, ноги ломит так, что хоть волком вой. Бегло оглядываюсь по сторонам. Парковка забита крутыми тачками. За живой изгородью виднеется каркасный бассейн с лазурно-голубой водой, рядом под зонтами шезлонги с матрасами, чуть дальше зона барбекю и белый шатер, по всей видимости выполняющий функцию летней беседки. Неплохо, но не самый шик. По телику я видала и покруче дома. А тут так — середнячок.
Из окон гремит тяжелая музыка и доносится громкий смех. Крыльца, кстати, тут целых два, и со второго не очень добрым взором в нашу сторону косится дородная мадам с мелкой тявкающей собачонкой подмышкой. Коттедж-то, получается, на двух хозяев. Это примерно двести квадратов на каждого. Ни густо, ни густо. Точно не к барыне пожаловали, но как раз с последним выводом я жестко просчиталась.
Дверь внезапно распахивается, и нам навстречу выплывает высоченная, огненно-рыжая красотка с ногами от ушей и с зелеными глазищами на пол-лица. Ослепительная, яркая и вся такая легкая, манящая, гибкая, словно тростинка. Я даже в голливудском кино похожих не видела. Мамочки, а какое на ней платье! Тончайший переливающийся серебристый шелк, он не струится по телу, а как будто течет, ласково обнимая идеальные формы.
На хрена я сюда приперлась? А? Эдик, это он во всем виноват. Какие к черту принцы мне тут могут светить? Я же на ее фоне, словно замухрышка из подворотни. А если они там все такие?
Так, всё, отставить панику. Берем на заметку второй вариант. Ищем потенциального работодателя. Шансы есть и неплохие. Творческие люди у нас кто? Актеры, режиссёры, модели, писатели, художники и прочие лоботрясы, находящиеся в постоянном поиске вдохновения в прекрасном и возвышенном. Зачем им свои изнеженные ручки марать мытьем унитазов? Для этого клининг есть. А я и есть клининг. Самый лучший и выгодный во всей Москве.
— Опаздываешь, негодник, — грозит пальчиком рыжеволосая сирена, а Эдька, козел, пялится на нее, как на меня час назад и стыда ни в одном глазу.
Предатель! Кобель! А как пел? Никому не отдам, себе заберу. Вот и верь после этого горластым мудозвонам. Вконец обозлившись, грубо пихаю его в бок. Эдик моргает, как теленок, морда глупая, блаженная. Тьфу! Домой вернемся — убью.
— А кто это с тобой? — хлопнув длинными густыми ресницами, рыжая проходится по мне любопытным взглядом. Замечает, глазастая стерва, и сумочку китайскую, и платье из турецкого бутика.
— Викки, знакомься, это Варька. То есть Варвара, подруга моя, — вспомнив о моем существовании, блеет Круглов.
— А я думала Мальвина, — смотрит на меня прекрасная огненноволосая Викки и улыбается гаденько так как ехидна.
— Тебе мама сказки в детстве не читала? У Мальвины голубые волосы, а у меня розовые, — откинув вьющиеся локоны за спину, гордо заявляю я.
— Так Эдичка может прямо сейчас и перекрасить, — заливисто смеется змеюка.
Нахамить в ответ не успеваю. На крыльце появляется еще одна сногсшибательно красивая кукла с белокурой копной волос. Кивнув Эдику и скользнув в мою сторону равнодушным взглядом, хватает рыжую за руку и тянет за собой.
— Вик, Демид нам снежку насыпал. Пошли охладимся, пока не растаял.
— Эдь, дверь за собой не забудьте закрыть. Все вроде в сборе, — послав Круглову воздушный поцелуй, Викки исчезает в доме.
— Она не уточнила снаружи или изнутри, — повернувшись к Эдику, смотрю на него своим фирменным убийственным взглядом.
— Не начинай, Варь. Все классно. Ты ей понравилась. — Он невозмутимо лыбиться от уха до уха и треплет меня по щеке, как какую-то подзаборную псину по холке.
— А, по-моему, она надо мной посмеялась, — огрызаюсь я.
— Спятила? Викки зачетная девчонка. У нее просто манера общения специфичная, — увещевает меня Круглов, незаметно утягивая вверх по лестнице.
— Богемная, — хмыкаю я.
— Ага, — поддакивает Эдик.
Пара ступеней, проем, и мы внутри. Круглов захлопывает дверь, отрезая все пути назад. Полумрак, неоновые блики на стенах, грохочущие басы и густой запах марихуаны. Закашливаюсь, как болванчик мотая головой. Из небольшого холла открывается вид на гостиную. Барная стойка, круглый стол в центре, заставленный бокалами, бутылками и тарелками с какой-то едой, вокруг мягкие диваны, под потолком крутится огромный светодиодный шар, рассеивая разноцветные брызги по веселящейся толпе гостей. Несколько девчонок танцует, остальные пьют, болтают, ржут, дымят марихуаной, или нюхают кокс, кто-то, не стесняясь зрителей, зажимается на дальнем диване. И никто, совершенно никто не ест. А я хочу. Я, вообще-то, с самого утра голодная.