— Поможет?! — девушка вдруг вскинулась, в ее глазах блеснули слезы, в которых было столько всего намешено — и боль, и отчаяние, и возмущение, что Лот даже смутился, решив, что сказал что-то не так.
Аль только пожал плечами. Собственно, он и не ожидал ничего другого от чужаков, да вообще здравомыслящих людей. Зачем огород городить, если на нем, посреди вечных снегов, никогда ничего не вырастит?
"Должно быть, брат решил, что все бесполезно. И забился в какой-нибудь угол, не желая отравлять нам надежду своим отчаянием", — ему даже стало жаль брата. И подумалось — а что он будет делать, если не сможет найти дорогу в мир повелителя дня? Если он будет бродить по миру день, месяц, год, и все без толку? Или если он встретит ьога, но тот откажется помочь? Ведь тогда будет незачем жить. Незачем…
В отличие от приятеля, Лот смотрел на гостью и когда он увидел ее реакцию, его всего передернуло.
— Значит, — его голос стал приглушенно тих, неся в себе угрозу, что тотчас привлекло к говорившему внимание всех, находившихся в зале, — царевич прислал тебя к нам лишь за тем, чтобы освободить от клятвы?
— Ну, не прислал, — девушка вмиг растеряв весь свой гнев и решимость вместе с ним, в смущении, словно чувствуя за собой вину. — Он просил… Сказал, что это очень важно… И я…
— Не смогла ему отказать? — его сощуренные глаза смотрели на гостью в упор, пронзая насквозь.
— Да ладно тебе, Лот, — не выдержав, вступился за нее Аль. — Она-то в чем виновата? Наоборот, мы должны быть благодарны ей…
— Благодарны? — скривился в усмешке Лот, однако, видя, как сжалась гостья, сменил гнев на милость. Ему даже стало стыдно. Действительно, на девчонку-то он зачем налетел? И так ведь ясно, что Аль-си и с нее взял слово. Что та скажет ровно столько, сколько он ей поручит, и ни слова больше. Так что… — Извини.
— Так-то лучше, — одобрительно кивнул Алиор, в то время, как девушка робко улыбнулась своим новым знакомцам, благодаря за понимание.
— Да нет ничего хорошего, — качнул головой бродяга. — Получается, что я оказался прав: твоему брату нужна помощь. И, сдается мне, прямо сейчас.
— Что с ним? — юноша быстро повернулась к незнакомке, но та не ответила, лишь вновь сжалась, виновато отводя глаза. — Почему ты молчишь? — не понимал этого царевич. — Или тебе все равно, что с ним будет? Ты просто исполнила его просьбу, и все?
— Нет, не все! — вскинувшись, воскликнула та, с вызовом глянув на юношу. — Да если хочешь знать, я… — начала было она, однако остановилась на половине фразы, прикусив язык.
— Вот именно: я хочу знать, в чем тут дело! — не унимался Аль. Они с бродягой словно поменялись местами. На этот раз Лоту пришлось урезонивать царевича:
— Угомонись!
— А что она?! — всплеснул руками Алиор. — Если брату угрожает опасность, я должен знать!
Девушка смотрела на него во все глаза. Они кричали: "Пойми меня! Пожалуйста!" — в то время как губы оставались плотно сжаты.
— Она не может ничего сказать, потому что твой брат — большой любитель брать слово.
Услышав это, гостья просияла.
— Значит, от нее нам ничего не добиться? — однако Аль это известие совсем не обрадовало. — Что же делать?
— Угадывать, — хмыкнул Лот. — С недавних пор у меня это — любимая игра. Выигрыш — кусок хлеба. Проигрыш — подзатыльник. В лучшем случае…
— Только поторопись, — царевич хмурился все сильнее и сильнее. Не нравилось ему все это. А больше всего — загадки. Хотя… Стоило ему немного подумать, и юноша успокоился. Ведь в его вещем сне прежде, чем умереть брат должен был получить из его рук венец царя-Объединителя. А венец этот, согласно легендам, был в Милоте. А Милот — это же столица центрального, пятого царства. До него еще идти и идти. И вообще… — В общем-то, — стоило ему успокоиться, как в голове все сложилось в понимание: — И так ясно: брат выложил первому встречному, что он — царевич Десятого царства. Его приняли за сумасшедшего. Он вспылил. И попал в темницу, — он повернулся к девушке. Его начинало злить ее молчание. — Ну ладно, сказать ты ничего не можешь, но хотя бы кивни, что ли!
Та тотчас отозвалась, счастливая тем, что собеседники поняли. Наконец-то! А она уже не надеялась, боялась, что вот, сейчас они повернутся и уйдут, оставив ее наедине со своей болью. И стоило ей подумать об этом, как улыбка померкла на ее губах.
— Все так плохо? — нахмурившись, спросил Аль.
Тяжелый вздох был ему ответом.
— Думаю, нам будет лучше поторопиться, — Лот двинулся к лестнице. — Пойду, заберу наши вещи. Мало ли что может понадобиться, — не то чтобы он собирался идти на приступ темницы, намереваясь победить всех стражников при помощи двух старых кинжалов. Да и надежды подкупить их парой серебряных монет у него не было. Особенно, когда, взглянув на девушку, он понял причину отсутствия ее украшений. Должно быть, отдала все, пытаясь вызволить Альнара. Удивительное дело — столько забот о случайном встречном. Не могла же она до беспамятства влюбиться в него с первого взгляда? Или могла?