Теперь я понимаю, почему нельзя впускать в сердце надежду. Её трудно поймать: часто это всё равно что гоняться по кругу за собственной тенью – всегда так близко и так далеко.
– Мне жаль, – отвечает Тимми.
– Чего? – спрашиваю я. Когда Лана исчезла, все тоже сожалели, но я никогда не понимал, почему.
– Я знаю, насколько сильно ты хочешь вернуть сестру.
– Откуда бы?
– Ты не единственный, кто терял близких.
Я никогда не смотрел на это в таком ключе: возможно, все, кто говорили «сожалею», имели в виду то же самое. Им было жаль, что мне пришлось испытать боль, через которую они сами когда-то прошли. Я задумываюсь, кого потерял Тимми, но у него такое же выражение лица, как у папы, стоит упомянуть Лану, поэтому я не развиваю эту тему.
– Как ты и сказал, камень может быть в лесу, – заключаю я.
Я пытаюсь убедить сам себя, будто лес занимает малюсенький квадратный метр, а не напоминает огромный лабиринт, как на самом деле.
– Пенни однажды пыталась составить карту леса и заставила меня всюду ходить за ней с маленьким биноклем.
– У тебя ведь больше нет этой карты? Она бы нас очень выручила.
– Она была не очень хорошей, – смеётся Тимми.
Порывшись в карманах, он достаёт стопку игральных карточек и начинает тасовать их с отсутствующим выражением лица.
– Что это? – интересуюсь я.
– Карточки с покемонами.
– Ого, они выглядят очень старыми.
Тимми показывает мне ламинированные карточки, и я беру одну из них, уставившись на картинку с оранжевым драконом.
Имя: Чаризард
Способности: «Испепеление энергией». Во время своего хода (до атаки) ты можешь сколько угодно обращать энергию Чаризарда в огонь до конца хода. Эту силу нельзя использовать, пока Чаризард спит, сбит с толку или парализован.
– Как в них играть?
– Чем больше людей, тем лучше. Все по очереди атакуют или защищаются в зависимости от того, какой покемон кому попался.
– И кто из них круче всех?
– Аркеус. – Тимми показывает мне карточку с существом, похожим на полуединорога, полулошадь. – Он, можно сказать, бог всех покемонов, хотя если хочешь знать моё мнение – я б назвал Мьюту одним из лучших.
– А это который, напомни?
Он даёт мне другую карточку, на которой изображён фиолетовый монстрик с кошачьими чертами.
– Нам надо вместе сходить в магазин комиксов, если… ну… как только мы найдём… – мой голос затихает, когда я возвращаюсь в реальность.
– Возьми их, можешь попрактиковаться дома, и мы поиграем друг против друга.
– Правда? Ты не возражаешь? – удивляюсь я. Кажется, я никогда не встречал никого настолько щедрого, как Тимми. В смысле, Лана тоже не жадничала, но она не делилась книгами и не подпускала меня к своей драгоценной коллекции классики.
– Это всего лишь бумажки со словами, – пожаловался я ей однажды.
– Это не просто слова! В каждом из них есть магия.
Да, Лана любила драматизировать.
– Спасибо, – благодарю я, убирая карточки в карман пальто. – И что нам делать теперь?
Тимми пинает мячик из резинок по полу, но ничего не говорит. Я подбираю шарик и кидаюсь в него, желая хоть чем-то себя занять. Тимми бросает его обратно, и какое-то время мы играем так, позабыв, что находимся в заброшенной хижине в чаще леса, и избегая мыслей о наших дальнейших действиях. Я позволяю себе поверить, будто мы просто бросаем мяч в парке, из фургончика мороженщика вот-вот заиграет музыка, и тогда я куплю себе рожок с дополнительным шариком мороженого и шоколадной крошкой.
– Какое у тебя любимое мороженое? – спрашиваю я.
Тимми надолго задумывается.
– Со вкусом жвачки.
– Оно классное!
– А у тебя?
– Любое с шоколадом, – отвечаю я.
– А любимая еда?
– Пицца.
– Макароны с сыром, – облизывается Тимми.
– Любимый цвет?
– Фиолетовый, – выпаливаем мы одновременно.
– Любимая суперспособность? – спрашивает он, и к этому моменту мы оба начинаем хихикать.
– Невидимость, – отвечаю я. – Чтобы можно было улизнуть из дома, когда хочется.
– А у меня путешествия во времени.
– Почему?
– Потому что так всегда можно вернуться в прошлое и сделать всё иначе, – объясняет Тимми.
– Никогда не думал о… эй! Осторожнее! – вскрикиваю я, когда мячик из резинок проносится мимо моего лица, врезаясь в стену позади.
– Извини!
– Где ты научился так его кидать?
Тимми не отвечает, уставившись мне за спину с отвисшей челюстью. Я оборачиваюсь посмотреть, что так привлекло его внимание, и подбегаю к стене, широко распахнув глаза от изумления. В небольшой дыре стоит деревянная шкатулка. Может, камень спрятан в ней. Чем ближе я подхожу, тем сильнее у меня крутит живот от запаха, повисшего в сыром воздухе. Тимми достаёт шкатулку, и мы вместе открываем её трясущимися руками.