- Имя себе еще не придумал?" - спросил я его, также телепатически.
- Нет. Вообще-то назвать меня должен ты, мой хозяин.
Я пожал плечами.
- Ну, знаешь ли! Я и хотел изначально, как только создал тебя. Окажись ты бездушной вещью, мне не пришлось бы спрашивать твоего мнения.
Меч без имени помолчал, а затем поинтересовался:
- У тебя уже есть мысли насчет моего имени? Первый бой, он несомненно все расставит по своим местам, но мне интересны и предварительные варианты.
Я подумал немного.
- Биккури. Такое имя тебе подходит.
- Оно что-то означает?
- В переводе с японского оно переводится как "удивить". Когда впервые ты со мной заговорил, я не то, что удивился - я просто обалдел!
- Понятно! Я скорее предпочел себе имя более героическое... Дюрандаль, скажем. Или там Экскалибур. Впрочем, все это уже было! Согласен и на такие имена, как «Разящий», «Смертоносный».
Я хмыкнул. Надо же Экскалибур! И не «Разящий» тебя надо назвать, а «Говорливый». Или «Меч с непомерно раздутым эго». Мои мысли были мечом услышаны. Мне могло показаться, но он, по-моему, несколько обиделся. Меч сухо оборвал ход моих мыслей:
- Впрочем, об имянаречении потом! Внимание! Ты почти достиг конца моста.
Мост и вправду уходил в неподвижный туман. Еще каких-то несколько шагов и я, и моя команда, осторожно вышагивающая по раскаленному настилу, ступим на берег острова.
Глава 9: Змей Горыныч.
Едва мы все вступили на остров-тюрьму, как мост пропал, а река вновь из огненной стала обыкновенной. Туман - плотный, промозглый - непроницаемой стеной стоял по всей линии берега. Чем дальше от берега, тем он казался более разреженным. В узилище Кащея царил густой полумрак, света едва хватало, чтобы рассмотреть лица друг друга. А еще здесь оказалось очень холодно, как меня и предупреждали. Все, не сговариваясь, стали облачатся в теплые вещи, которые мы к счастью, не забыли с собой прихватить. Я с удовольствием застегнул куртку аляску на меху, на молнию и все кнопки. Дружина стояла группой, там, где мы сошли с моста на берег, невольно стараясь развернуться спиной к спине. Лишь один Нафаня без страха шнырял в тумане, вокруг нас, нарезая круги. Я откашлялся, беря слово, после безуспешной попытки осмотреться вокруг:
- Так! У меня такое чувство, что предположение о том, что остров на самом деле гораздо больше, чем он есть, верное. Нафаня!
Домовой материализовался из тумана у моих ног, и, тряся отсыревшей бородой, доложил:
- Влево и вправо берег уходит метров на триста и дальше. Перед нами равнина. Я отбежал вперед на полкилометра, не меньше. Никаких признаков Кащея или иной нежити.
- Что думаете, - спросил я у всех - наше появление осталось не замеченным для Бессмертного? Стоит зажигать свет? Или пойдем потихонечку пока без лишней иллюминации, не привлекая к себе внимания?
Полумрак вперемешку с магическим туманом, не дававший ничего рассмотреть дальше своего носа мне досаждали больше, чем холод. Ответил Линдор.
- Без света. Пока нет доказательства обратному, будем считать, что о нашем присутствии Кащею неизвестно. Предлагаю, домового пустить вперед в качестве разведчика. Эльфы пойдут впереди и по бокам, взяв в кольцо Посредника. Берендей в арьергарде. Согласны?
Я крякнул, но согласился. Против моего участия в походе против никто не был, хотя явно читалось во взоре Высших эльфов явное желание меня не пускать по ту сторону мира, к Кащею в гости. Им ли не знать, как трудно найти нового Посредника? Тактически построение, предложенное Линдором, представлялось мне логичным. Я в центре, отряда как самая сильная и ценная фигура. Если придется столкнуться лицом к лицу с бессмертным богом, именно мне придется играть роль основной ударной силы. И не факт, что в подобном силовом конфликте я смогу выстоять, если честно. Не к месту, конечно, такие упаднические мысли, но все-таки кто такой Кащей, и кто я?
Домовому, как и всякой нежити, туман и тьма не помеха, поэтому Линдор прав - разведка будет на нем. Эльфы тоже намного лучше людей видят в темноте. Вот где пригодились их огромные, анимешные глаза! Владеющие природной магии воины, с сотни шагов бьющие белку в глаз будут оберегать мои фланги и тыл. Равно как и оборотень, по силе с которым, никому из нас не сравниться. Берендей в человеческом обличье видит, как и я в сумерках, а вот, как в облике зверя мне не известно. Видимо зрение медвежье лучше человеческого, а может у зверя более развитые другие чувства, такие как обоняние и слух, но так или иначе Берендей немедленно обернулся медведем. Желание достать из набора ведьминых отваров зелье с интригующим названием "кошачий глаз" я отмел. Рано, он может пригодится позже! Сейчас за меня по сторонам будут глядеть эльфы и Берендей. Теперь надо решить, куда нам идти. Видимо, направление придется выбирать, в общем наугад. Я махнул рукой в сторону редеющей туманной пелены, вдаль от береговой линии: