– Доброе утро, Алиса! – знакомый женский голос раздался у меня за спиной. Я подавила кольнувшую изнутри неприязнь и, обернувшись, как можно приветливее ответила:
– Доброе утро, миссис Хофман! Рада снова вас видеть. Как прошла поездка в одиннадцатое? – моим стараниям не было предела.
– Спасибо, Алиса, замечательно! Мы пообщались с амнистированным, очень приятный молодой человек, очень разумный.
Я чуть не скривилась от любимого комплимента Советов. Но действительно ли он был таким «разумным», или только притворялся?
– Надеюсь, вы правы, – ответила я, и женщина улыбнулась.
Дина Хофман была помощницей Дарио и по совместительству, как ходят слухи, его любовницей. Было это правдой или нет, меня совершенно не волновало. Меня заботило лишь то, что Хофман отвечала за всю пропаганду, которая велась от моего имени. Она писала тексты, организовывала съемки и следила за каждым мускулом на моем лице, который мог выдать сомнение или намекнуть на внутреннее неповиновение. Несмотря на то, что она всегда казалась чем-то занятой и словно бы не обращала на меня внимания, я знала, что Хофман внимательно наблюдает. С ней всегда стоило быть настороже.
– Зачем меня позвали? Будем снова снимать? – Любопытство можно было и не прятать.
– И да, и нет. Ты, вероятно, слышала о том, что произошло ночью? – ее зеленые глаза сверкнули.
– Да, в ОБ поднялась суматоха.
– Не сомневаюсь, – она печально качнула головой, – такой урон… Страшно представить! Жители напуганы, а магазины едва не воют. И дело не только в денежном убытке, людям может не хватить продовольствия.
– Неужели все так плохо? – искренне удивилась я.
Для угрозы голода изгнанникам нужно было опустошить десятки магазинов и утащить тонны продуктов!
– Ты же знаешь, мы живем в мире, где каждый кусочек ценен. Не так-то просто воевать с Пустошью.
Я чуть не рассмеялась ей в лицо. Как она может говорить о войне с Пустошью? Чем тогда, по ее мнению, занимаются изгнанники?!
– А что Тени? – робко спросила я, пытаясь изобразить на лице стыд за своих «бывших» соратников.
– Некоторых поймали, казнили на месте, – жестко ответила Хофман, не сводя с меня глаз.
– Это справедливое наказание, – быстро произнесла я, игнорируя волну холода, обдавшую спину, и пытаясь делать размеренные глубокие вдохи.
– Хорошо, что ты это понимаешь. А теперь идем. Ты едешь вместе со мной и Вороном.
Я послушно кивнула и двинулась вслед за Хофман. Как же противно от ее слов. И как же противно от своих собственных.
Черные «жуки» на высоких колесах ожидали нас во дворе ОБ. Солнце слепило глаза, заставляя жмуриться. Я с блаженством подставила лицо его горячим лучам и задержала дыхание, когда теплый ветер подул мне в шею. Странно, но он напоминал мне о прикосновениях Двэйна. Мне не так часто позволяли выходить на улицу, даже несмотря на то, что ОБ защищали собственные стена и ворота, что уж говорить о куче стражников. Недостачу солнца и кислорода заменяли витаминами, которыми меня пичкали каждый день. Может, они догадывались, что шум ветра и свежий воздух будут напоминать мне о лесе и побуждать к действию, а может, просто переоценивали мои способности. Но так или иначе, я скучала по улице, по простору, где проще оставаться собой.
Ворон слегка подтолкнул меня в спину, и я поспешила забраться в машину. Как только дверцы захлопнулись, она зарычала, завибрировала, и мы вереницей выехали за ворота.
– Миссис Хофман, вы так и не сказали мне, куда и зачем мы едем, – напомнила я, глядя в затемненное окно.
За ним мелькали люди, дома, стеклянные витрины с экранами, на которых появлялись то одни, то другие цитаты из Закона, а потом и мое лицо, уверенно говорившее что-то. Я нахмурилась и отвернулась. Не хочу на это смотреть. Этот Город выглядел практически так же, как и тот, в котором я жила. Их отличало лишь несколько зданий да количество высаженных деревьев. В моем родном Городе зеленело хоть пару улиц, здесь же предпочли оставить всю растительность Пустоши.
– Ты не слушаешь меня, Алиса!
– Простите, миссис Хофман, – я разозлилась на саму себя, – любовалась видами. Все выглядит таким родным.