– Благодарю, леди Норбери. Боюсь, не влезу в воскресенье в новое платье.
Ада проглотила последний кусочек со своей тарелки.
– А что у нас намечается на воскресенье?
– Хейнсворты пригласили в Гивонс Гров. – Грейс сделала глоток из стакана. – Ничего особенного, только друзья и соседи.
– А мне можно, мама?
На Аду воззрились три пары удивленных глаз.
– Но ты же раньше никогда не ездила! – воскликнула Бекки.
У нее был высокий, вкрадчивый голос, нежный, как сахарное суфле.
– А теперь вот мне захотелось! – неожиданно резко парировала Ада.
Руки Грейс обвились вокруг ее талии, так что у Ады приятно защекотало в желудке. Вероятно, месяцы пребывания за границей не прошли даром и чудо, которого все они так долго ждали, наконец произошло. Неужели Ада перестала чураться людей и привычка держаться за мамину юбку навсегда осталась в прошлом?
– Разумеется, – ответила Констанс Норбери. – Лорд и леди Грэнтэм будут в восторге.
Она с нежностью взглянула на младшую дочь и взялась за чайник.
Ада отложила вилку и нож, сняла с коленей салфетку и откинулась на спинку стула. Этого-то момента и ждал Гладди! Из щенка, крещенного когда-то горстью воды из речушки Кранлей в честь премьер-министра Гладстона, вырос почтенный сеттер, тут же положивший на колени Ады свою слюнявую морду в белых разводах.
С самого дня приезда Гладди не оставлял ее ни на минуту. Не успела Ада выйти из повозки, как он устремился к ней, а потом прыгал и бегал вокруг, радостно взвизгивая, только гравий летел в разные стороны. Другое дело Табби, серая кошка тигрового окраса. Она так и осталась лежать под кустом рододендрона, подложив под белую грудку передние лапы, и не удостоила хозяйку ни единым взглядом, по-видимому, в наказание за долгое отсутствие.
– А как поживают Лен и Сис?
Ада чесала Гладди за ушами, с удовольствием наблюдая, как пес блаженствует, прикрыв глаза.
– Как всегда, хорошо, – ответила Грейс. – Лен все так же разбивает девичьи сердца, а Сис топчет кавалеров ногами.
По тону ее голоса чувствовалось, как она расположена к ним обоим.
Ада рассмеялась.
– Вот только Томми ты вряд ли узнаешь, – заметила Констанс Норбери, накладывая в чашку сахар. – Он превратился в крепкого парня.
– О да! – подхватила Грейс. – Маленький джентльмен! Лен очень гордится младшим братом.
То, как доверительно переглядывались Грейс и мать, как единодушно они высказывались, уязвило Аду. Ей казалось, что обе они смотрят на нее, как на ребенка. Грейс была не только старшей из сестер, но и копией матери. Ее скорей можно было принять за сестру леди Норбери, так напоминала она мать и мимикой, и жестами, и тонким овалом лица, и изящной линией шеи, и высокой, стройной фигурой, и волосами цвета спелой ржи.
Аду охватил страх. Она боялась, что ее новое «я», с таким трудом приобретенное за долгие месяцы путешествия, здесь, дома, рассыплется в прах. И тогда уже она ничего не сможет изменить. Как легко было оставаться другой на чужбине!
– Мне хотелось бы увидеть Стивена еще до выходных, – сказала Ада, поглаживая сеттера по холке.
Довольная собака отчаянно забила хвостом.
Грейс всегда была для Ады больше чем сестра. Подруга, союзница. И все же некоторые черты характера Ады понимал только Стивен.
– А который час? – спросила Грейс, болтая под столом ногой.
Бекки взглянула на серебряные часики, которые носила на цепочке на шее.
– Скоро без четверти три.
Грейс хитро подмигнула сестре:
– Если поторопиться, успеем на регби в Сандхёрст.
– Спасибо, Бен.
Грейс прыгнула на кожаное сиденье и перехватила из рук Бена вожжи.
Ада и Бекки тоже не без помощи кучера устроились в двухколесной повозке с открытым верхом. Их тюльбери был стар, однако благодаря усилиям Бена хорошо сохранился. Легкий и на огромных колесах, он мог мчаться с бешеной скоростью, хотя и предназначался только для двух человек. Поэтому девушки долго хихикали и ерзали на сиденье, прежде чем смогли более-менее комфортно, а главное, безопасно в нем устроиться.
Бен запер багажник, куда девушки убрали свои шляпки и сумочки.
– Вечером я заеду за вами и сэром Уильямом в Сандхёрст, мисс Ада.
Как и все кадеты, Стивен жил при училище, однако близость к дому позволяла ему проводить недолгие увольнения с семьей. В эти дни полковник по два раза на дню – утром и вечером – гонял Бена в неблизкое, почти двухчасовое путешествие в Сандхёрст.
– Хорошо, Бен. Спасибо.
Ада радостно улыбнулась, как видно, в предвкушении встречи.
Бен похлопал по крупу коренастой лошадки, которая при этом нервно дернула головой, и отступил.