– Но он жив?
– Этого никто не знает, – сказала с ноткой сожаления в голосе Юэмей Синь. – Мы надеемся, что резидент Дьявола не уничтожил такой ценный источник информации. Его где-то прячут. Мы ищем.
Хо Кецаль кивнул, откинулся на спинку кресла, как бы давая понять, что больше не намерен задавать вопросы.
– Я могу быть свободен?
– Естественно, – сказал Филипп. – Спасибо, что согласились принять участие в совещании. Ваша помощь будет неоценима.
Руководитель Федеральной полиции откланялся.
За столом остались только те, кто первым начинал бой с агентурой чёрных сил, задумавших погасить Солнце.
Филипп включил видеопласт кабинета, и золотистые стены с мерцающими внутри искрами растаяли, показав панораму сумеречной зоны Меркурия и гигантский алый купол Солнца с более светлыми вихрями и фонтанами протуберанцев.
Некоторое время все внимательно разглядывали дневное светило, словно пытаясь обнаружить на нём предсказанные учёными изменения. Потом директор Управления выключил видеосистему.
– Последнее, о чём я бы хотел поговорить с вами. Есть идея послать к ядру второй солнцеход. Он будет готов через пару недель. Но боюсь, нам не позволят это сделать.
Каменное лицо Владилена Реброва пошло морщинами: он улыбнулся.
– Что ж, в таком случае мы сделаем это и без чьего-либо разрешения. Итак, судари и сударыни, будем готовиться к худшему?
– Зачем же к худшему, сяньшэн? – сморщила носик китаянка. – Давайте помечтаем о лучшем, и пусть наши мечты сбудутся.
При этом она посмотрела на Германа Алниса, и тот слегка порозовел, пытаясь сохранить невозмутимость.
Ребров спрятал усмешку под ладонью. Он знал, как и все остальные, впрочем, что между молодым учёным и грозным начальником контрразведки начался роман.
– Мечты, которые сбываются, тайтай, не мечты, а планы. Однако я с вами полностью согласен. Давайте помечтаем.
В тот же вечер, точнее, ночью, семьи старших Ромашиных собрались в доме Филиппа в Одоеве. Этот дом принадлежал ещё прадеду Филиппа и вообще роду Ромашиных, насчитывающему более полусотни поколений, и располагался он на улице Маши Порываевой, в центре старинной части города. Современные жилые комплексы высотой до двух километров здесь не строились.
Дом стандартно охранялся, имея встроенные системы защиты и ограничения «несанкционированного» доступа, особенно с тех пор, как его владелец стал директором УАСС, однако его архитектура и внутреннее убранство почти не претерпели изменений в угоду моде, сохраняя дух старины и дружелюбного уюта.
Мужчин, одетых в рабочие уники официалов соответствующих служб: серо-голубого цвета, с серебристыми отворотами – Филипп, серо-зелёного – Игнат, – встретили женщины – Аларика и Дениз, бабка и мать Кузьмы, чем-то похожие друг на дружку, а в последнее время еще сильнее сблизившиеся чувством печали и ожидания. Несмотря на более чем двадцатилетнюю разницу в возрасте, они казались сёстрами, разве что седины и морщинок на лице у Аларики было чуть больше.
– Ну, что? – в один голос спросили они.
Мужчины переглянулись.
Филипп поцеловал жену в щеку, прошагал в туалетный блок.
Игнат, также мимолётно обнявший жену за плечи, развёл руками.
Женщины всхлипнули, Аларика вытерла слезу на щеке.
– Немедленно прекратите! – строго приказал командор Погранслужбы. – Не надо хоронить их раньше времени! Они всего лишь пропали без вести. Вернутся! Накрывайте на стол, мы есть хотим.
Он тоже ушёл в туалетную комнату.
Аларика и Дениз посмотрели ему вслед, переглянулись и, притихшие, заторопились в гостиную, не переставая думать о сыне и внуке, который ушёл на солнцеходе и до сих пор не вернулся. Только уверенность мужей в благополучном исходе рейда вселяла в их душу надежду на возвращение Кузьмы. И они ждали…
Глава 2
ГДЕ МЫ?
Никаких особых ощущений он не испытывал, в том числе – неприятных.
Темно, тихо как в подземелье, лишь слуха изредка касается удаляющийся шелест, будто по слою опавших листьев бежит прочь лесной зверёк…
Кузьма напрягся, попробовал шевельнуть руками, и это ему удалось. Ноги тоже послушались приказа, упёрлись во что-то твёрдо-неподатливое и холодное.
– Свет! – сказал он вслух, обнаруживая, что может говорить.
Вокруг разлился приятный, струящийся, призрачно-лунный свет, и он сразу сообразил, где находится: в коконе рубки управления солнцеходом! Свет же испускали ставшие полупрозрачными, как слой мутного стекла, стены рубки.
Кузьма резко подался вперёд, и упругие лепестки кокона, спеленавшие его и служившие устройствами обработки информации и защитой одновременно, послушно развернулись, отпуская оператора. Однако рядом стоявшие кресла экипажа «крота» так и остались глыбами тёмного стекла, похожими на «тюльпаны», не спеша открываться.