И он пошагал дальше под бледным освещением улицы. Совсем рядом кто-то ругался охрипшим голосом из открытых окон. Шумели колесами немногочисленные машины. Где не лилась вода, висела назойливая мошкара плотным облаком.
Турн сверил часы с местным временем: сейчас ночь.
Технологический прогресс подарил миру полеты к звездам, кибернетические имплантаты, системы виртуальной симуляции, регенерацию воды и пищи без цвета и запаха, компактное мощное оружие и, конечно же, новые виды наркотиков. За стеной торговали всем, начиная от ракушек и рыбы, и заканчивая человеческими органами с последними моделями высокотехнологичных кибернетических глаз; скорее всего, здесь условно позволялось если не все, то многое, но даже в таком обществе существовала судебно-правовая система, следящая за правопорядком, куда еще предстояло заглянуть.
Турн поднялся по ступенькам. Обтертый чуть ли не до дыр пластик стен с темнеющими пятнами. Под ногами хрустел мусор, кучи которого виднелись и в углах. Воздух тяжелый, спертый. Стойкий запах мочи и бродивших нечистот. Что-то капало между пролетами. Капли упали на шею и затылок. Турн машинально смахнул их и остановился перед дверью своего жилища.
Ключ-карта втиснулась в приемник, и тот мигнул огоньком. Зеленый или красный? Турн толкнул дверь — зеленый, дверь из куска пластика и стали открылась.
Очертания пустой кровати, простой непромокаемый матрас в рамке. Окно, скрытое за слоем пыли. Пыль везде. Стоял удушающий запах давно разложившегося трупа. Створка почти вывалившейся дверки, где крохотная комнатка с умывальником и герметичным санузлом. У входной двери висел вбитый в стену кухонный агрегат и выдача одноразовой посуды. Нет ни воды, ни света.
Он присел на кровать и поставил сумку к ногам. Матрас под весом смялся. Никаких мыслей не было. Словно ожидал именно такого.
В окно ударил свет фар проезжающего авто. Наверно ползло сейчас в подъем, давясь топливом.
В одной позе, не засыпая, Турн дождался утра, поднялся и направился на выход, вытаскивая из карты фрагмент со зданием департамента по вопросам правопорядка.
— Полное имя, — офицер, тучная женщина в возрасте, дымила тлеющей сигаретой, прищурив глаз, в который дым и попал. На ней форма стража правопорядка устаревшего образца, засаленная на руках и шее. Не верилось, что когда-то женщина была молодой и симпатичной, а рамка с голограммой на столе демонстрировала в прошлом хорошенькую курсантку.
— Е-3-20-15, Марс-7, нулевой год.
— Оружие, — складки лица тонули в макияже, — имеется?
— Не имею.
Помещение давно не проветривалось.
— Есть проблемы с психикой?
— Перед вами мое дело.
Офицер полистала поверхность блокнота. Табак пропитал кабинет от выложенного пластиком настила до пожелтевшего натяжного потолка.
— Слышишь голоса?
Турн в согласии кивнул.
— Такой молодой и уже отслужился? — спросила она, стряхнув пепел прямо на пол.
— Год за четыре.
— О как, пятьдесят лет выслуги. Где такое радужное место?
— Тэта-8 «Мертвая земля».
Офицер подавилась дымом и закашляла.
— Ну и как там?
— День длится около двух часов. Потом приходит ночь на восемьдесят часов. Ночью выползают плотоядные твари, лезут под купола и в шахты. Их сдерживали, охотились за ними, уничтожали всеми способами, а они нас.
— Весело.
— Ага.
— Как жилось?
— Я спал на этих червях, ел этих червей и испражнялся ими же. А они нами.
Дым лез в глаза. Она махнула куда-то рукой с дымящейся сигаретой, а потом проговорила сквозь кашель:
— Встань… в рамку сканера…. И разденься.
Турн стянул верхнюю часть без рукава. Вспотевшее тело поблескивало смуглыми мышцами на крепком скелете. Пискнула рама сканера, водя лучами по телу.
— Импланты, разрыв, глаза заменены, — проговаривала на запись офицер. — Заменены кости на ногах, подкожная броня, череп усилен, частично… стоп. А это что? Какой-то кусок застрял.
Она обвела грудь и живот т-клона пожирающим взглядом. Облизнулась. Турн хотел бы женщину, но не такую старую и толстую.