— Помогите! — что есть силы кричала Лиска.
— Ничтожество, — прозвучало в голове. Так ярко и громко, что Лиска даже замерла на миг.
Чьи-то руки коснулись головы. Лиска посмотрела наверх. Над ней застыла черная тварь. От нее исходила такая сильная воля, что Лиску разом покинули силы.
Тварь зашипела и погрузила Лиску в вонючую жижу. Мир перестал существовать. Вокруг царила сплошная чернота. Воздух покинул легкие. Лиска судорожно вдохнула, дернулась и мягко погрузилась в илистое дно.
***
Остров оказался гораздо больше, чем она себе представляла. Черные воды качали лодочку, грозясь опрокинуть, залить, сокрушить. Фигура отчаянно сопротивлялась, уклоняясь от новой волны. Черная клякса на фоне черного океана приближалась слишком медленно.
И все же, ей повезло. Вытащив лодочку на берег, она устало опустилась на колени. Он звал ее. Гораздо сильнее чем раньше. Он был где-то там в центре поднявшейся из глубины засохшей грязи и мертвых водорослей. Она знала, что долго земля не продержится. Его зов, его воля подняли остров со дна, но могучие черные воды раз за разом не оставляли попытку вернуть принадлежащее им по праву.
Она все еще боялась, но не могла противится его жалобному реву. Она была обязана ему. Она предала его и теперь должна искупить перед ним вину.
Она поднялась и укрывая голову руками от сотен вязких капель, смело двинулась вперед.
Глава 7
Лиска резко села на кровати. Из горла вырывался хрип и свист, будто ее сжала гигантская рука и выдавила весь воздух. Хрип перешел в кашель. Громкий, глубокий. Что-то поднималось изнутри. Лиска едва успела подставить ладони. Ее вырвало темным и водянистым, похожим на ил. Грязи было совсем немного, так что одеяло и кровать остались чистыми.
Лиска вытерла руки о старый лист бумаги, валявшийся на столе. Без сил опустилась на подушку. Ее немного трясло, на лбу выступили капельки пота. Снова возникла апатия. Таблетки притупили страх. Лиска хотела заплакать, но не смогла выдавить не единой слезинки.
Она никому не рассказала о кошмаре. В голове все путалось. Казалось, что не было никакого падения в холодную бездну. А утренняя тошнота была лишь продолжением дикого сна. Если бы не скомканный лист бумаги….
Немного придя в себя, Лиска спустилась вниз, умылась и села завтракать. Затем приняла лекарство. Машинально.
Родители уехали на работу, но сейчас Лиске было все равно. Чувство одиночества забилось в самую глубокую пещеру.
Чуть позже, повинуясь какому-то странному порыву Лиска записала в тетрадь:
ДОСКА
КАНАВА
ТЕНЬ КОШКИ
ТОНУ
Детали таяли в памяти быстрее снега в полуденный зной. Какая-то часть сопротивлялась таблеткам. Она требовала записать слова и показать их Лене.
Лена. Почему ее нет так долго? Придет ли она сегодня?
Лиска пыталась читать, но мысли путались в голове и первое слово в предложении вдруг оказывалось последним.
Все дело в лекарстве! — мимолетная мысль каким-то чудом выплыла из мешанины других, потускневших и посеревших мыслей и идей.
— Не пей, не пей, не пей! — твердил внутренний голос, пытаясь пробиться через стену наплывавшего тумана в голове.
Как бы Лиска не хотела остановится, рука сама тянулась к таблетке, словно организм нуждался в ней подсознательно, словно лекарство питало внутренний мозговой барьер. Сломайся он и все рухнет в один миг. Лиска чувствовала себя мухой в тенетах паука.
А Лена все не приходила. Лиска успела два раза прилечь на кровать нижнего этажа, вымыть посуду и даже выпить чай. Часы мерно отбивали ход, громко цокая, добираясь до отметки двенадцать. Но ни в два, ни в четыре Лена не появилась. Внутри начало что-то ворочаться. Что-то неприятное. Тягучее и тяжелое.
Когда потянуло в сон третий раз Лиска решила прогуляться. Ей велели принимать лекарство каждые три-четыре часа. Немного подумав, она решила принять сразу две таблетки. Запила белые кругляшки водой, прихватила Вику и вышла на улицу.
***