Еще в июле 1999 года абхазская студентка Мадина очень уязвила меня словами: «Если бы абхазам пришлось выбирать между чеченами и русскими, мы, разумеется, выбрали бы чеченов». Я мог бы ей сказать, что абхазы уже сделали выбор в пользу русских, когда не послали Басаеву ни одного солдата. Но это был бы довод разума, а Мадина уязвила в сердце. Она знала, как я влюблен в Абхазию, и я все–таки гость на этой земле. Открыто говорить мне в лицо, что это ничего не значит? Велика ты, солидарность кавказская. А впрочем, может быть, она тогда просто по молодости погорячилась, не понимая еще, что значит Россия для Абхазии.
Наш разговор продолжился при других обстоятельствах в марте 2002 года.
— Что сейчас в Чечне? — спросила она.
— Казармы строим, — я говорил жестко, захочет — проглотит. — Пока в Чечне не переведутся любители расстреливать беременных женщин, русские буду строить там казармы. Ты пойми, Мадина, абхазская и чеченская ситуации только внешне напоминают имперский распад, а на самом деле — это две совершенно разные истории[7].
— Я понимаю, — сразу откликнулась Мадина. Она ответила так быстро, как будто боялась, что я усомнюсь в ее согласии. Хотя в уголках чудесных губ пролегла трагическая складочка. Было очевидно, что это согласие не доставляет ей удовольствия. Просто повзрослела девочка. Так бы и некоторым нашим политикам повзрослеть.
Таких подстав не бывает
Когда чечены напали на Абхазию вместе с грузинами, не скрою, не удержался от злорадства. Ну что, братья по кавказскому разуму? Теперь всё ясно стало? И снова я убедился, до какой степени мы не понимаем горцев. Сначала писатель Виталий Шария спокойно и флегматично поведал, что чеченцев просто подставили. Хорошее отношение абхазов к чеченам нисколько не изменилось.
— Так ведь они же на ваших братьев с оружием пошли.
— Ну это, знаете… все не так просто.
— Понял… Всю степень сложности…
Потом, в разговорах с простыми абхазами, я еще много раз слышал непонятную для себя фразу: «Чеченов подставили». Когда в сотый раз услышал эти слова в разговоре с пресс–секретарем правительства Заурой Цвижба, то чуть не вспылил: «Подставили?! Как будто Гелаев — какой–то пацаненок, которого взрослые дяди грузины втянули в нехорошее дело…» Заура стушевалась (а другие и не тушевались, все равно чечены — братья) и неожиданно сказала: «Во время кодорских событий чеченов, которые жили у нас, было очень жалко». Вот это я понял лучше, чем когда она озвучила официозный лозунг: «Гелаевцев осудили народы Кавказа». Так уж и осудили…
И дело ведь не только в гелаевцах. Политолог Ксения Мяло обратила внимание на то, что еще в августе 2001 года Хазри Алданов, глава представительства ЧРИ в Грузии, попросил у Грузии прощения за содеянное чеченцами в ходе войны 1992 года, пообещал в исправление этой вины вторжение в Абхазию.
И опять–таки сухумская газета «Эхо Абхазии» банально до наивности прокомментировала: «Неправомерно было бы отождествлять позицию целого народа…» Как будто весь этот народ кто–то собрал в одном месте, да ещё убедился в его единомыслии.
А то, что Дудаев официально выступал за территориальную целостность Грузии и открыто поддерживал режим Гамсахурдиа? Тогда только и оставалось сказать, что мнение общепризнанного народного лидера — это ещё не мнение народа.
Я только позднее понял, что этот трагикомический эффект (они пришли нас убивать, но они все равно наши братья) получился от того, что абхазы особенности своего национального характера попытались перевести на язык современных политических понятий.
Нет никакого Басаева
Над Грозным городом раскаты,
Гуляет буря между скал.
Мы заряжаем автоматы
И переходим перевал.
Ну прямо песня русского спецназа. Хоть запевай. Между тем это песня команды Шамиля Басаева, воевавшей на стороне абхазов против грузин. Ах, как все тогда было героично…
А вот и характеристика на «Героя Абхазии — Басаева Шамиля Самулановича»: «Его всегда отличали мудрость, понимание существующих у бойцов проблем. Он пользовался авторитетом среди личного состава и актива республики, за что и был назначен заместителем министра обороны Абхазии».
Уникальный документ, не правда ли? Но мы нашли еще один, столь же уникальный документ.
Газета «Мегаполис–экспресс» от 18 ноября 1992 года дала интервью с Басаевым:
«— До Абхазии ты уже где–то воевал?
— Нет, я своих спрашивал: почему вы здесь? Одни говорили — себя проверить, другие — почувствовать, что такое вкус боя. Или чтобы оружие получить. На нас, чеченцев, оружие гипнотически действует. Вообще–то, война как омут — затягивает. Окунувшись, расстаться с ней трудно».