Он потянулся было, как обычно, вытряхнуть полную пепельницу в урну, но в последний момент передумал и щелкнул зажигалкой.
Береженого бог бережет.
Вот так, Чистоплюйчик. Первое пятнышко на биографии. А может, и не первое. Они все равно найдут, что подшить и подсчитать. Так что лучше уж по-своему. Лучше так, как самому нужно. А оформить все, как должно. И все будет хорошо. После захвата города он найдет способ переправить эту женщину к себе.
А Белкина… Что ж, в конце концов, можно все это как-нибудь совместить.
ГЛАВА 31
— Ну, и что говорят на базаре?
— На базаре говорят, что твои папиросы барахло и давно выкрошились. Ничего за них не дали.
— Про папиросы я и сам знаю. Это самые плохие пачки были. Что они про дорогу говорят? Что там за короеды такие?
— Вот с этим хуже, чем с папиросами. — Женька задумчиво почесал подбородок.— А то, что Мирр послушал, еще хуже.
— Ваш друг действительно психолог. — Мирра поиграл пальчиками, одобрительно хмыкнул, и глаза его косо разъехались. — Он умеет задавать вопросы. Местные почти всегда говорили правду, только один пытался приврать, для красного словца; но думали они как раз то, что нужно. Впереди у нас очень серьезное препятствие.
Димка медленно, плавными жестами сворачивал самокрутку.
— Господа психологи, так и будем кота за хвост, тянуть? Что там впереди?
— Справа топь. Настоящая топь. И прохода никто не знает. Не то чтобы никто не слышал о нем, что-то где-то слышали, кто-то якобы ходил, но определенно никто ничего не знает. Даже человек, который вызвался идти проводником. За плату, конечно. Он намеревался получить аванс и удрать в удобном для него месте. Украсть чего-нибудь, если повезет. Безобидно, но неприятно. Так что справа прохода нет.
— Пошататься здесь дня три — найдем. Проход всегда есть.
— Нет, Дима. — Женька взял из рук Демьяна самокрутку и понюхал ее. Табак сильно отдавал «грибочками». Женька неодобрительно поморщился, вернул Димке курево и продолжал: — Даже если найдем какую-нибудь тропку, это огромный крюк, и придется оба трактора оставить. Там топь, действительно топь. И влево тоже плохо. Промышленный район, его целенаправленно бомбили, слишком «светлая» земля. Если мы там пройдем, что маловероятно, то на выходе у тебя не то что секса— волос уже не будет. Там, говорят, скафандры нужны.
— Здесь, в общем, тоже не фонтан. Что, сорок километров что-то решают?
— Иногда решает и один метр. Если ты стоишь на краю речного обрыва. Сделай шаг, и в воду. Здесь, конечно, не то же самое, но эти сорок километров решают многое. Без свинцовых костюмов там не пройти.
— Нет, так нет, и ладушки. А что остается? В эти их Короеды соваться или назад пойдем? Или, может, вы летать научились?
— Пойдем в Короеды. Вернее, поедем через их землю. Это что-то вроде местного племени. То ли они бандиты, то ли землепашцы. То ли и то и другое вместе. И, хотя слухи о них разные ходят, реального подтверждения им почти нет. Но опасно, очень опасно. Говорят. Никто не знает ничего определенного.
— Так может, они сами про себя эту болтовню и распускают?
— Все может быть. Во всяком случае, к советской власти короеды не имеют никакого отношения.
— Ну что ж, командир… Тебе виднее. Бог даст, прорвемся через этих… Насекомых.
Дорога тянулась вперед и вперед, и уже привычно катили по ней трактора. Как будто стало суше, меньше встречалось завалов, начинались более обжитые места. Впрочем, пока улучшение было незаметным. Временами вдоль дороги виднелись дренажные, отводившие воду канавы. Редкие прохожие, завидев «мехколонну», обычно прятались, убегали в тайгу или просто падали пластом в болотную жижу, хоронясь за невысокими кочками. Один только раз они нагнали скрипевшую на деревянных колесах телегу, в которую была впряжена мохнатая лошадка. Возница, совершенно лысый, безбородый мужик с бегающими глазками и втянутой в плечи головой, на вопросы отвечал бестолково. Не нужно было обладать способностями Мирры, чтобы понять его мысли. На поясе «туземца» висел длинный нож в ножнах, у кожаных сапог стоял заряженный арбалет. Окружившие его скалолазы, деликатно расспрашивая, с интересом рассматривали хитрое устройство — стрела была идеально прямой, очень острой, с трехгранным металлическим наконечником.
Сбивчиво, повторяясь и подмаргивая, с ужасом разглядывая многочисленные автоматы, мужичок рассказал, что у короедов якобы есть свои машины, топливо с нефтебазы и даже бронетехника. Что дороги на границах своего района они иногда минируют, и на минах этих взрываются и люди, и лошади, а вот свиньи мины чувствуют и не взрываются никогда. Так что местные часто используют своих тощих свиней в качестве саперов. Что лесом здесь ходить тоже опасно, так как можно нарваться на капканы или самострел. Что в Короедовке есть рабы, и их число может пополнить любой случайный прохожий. А за убитого короеда сжигают целую деревню.