И вот теперь он сидел в компании ребят, с которыми ему было хорошо, в день похорон своей матери, но при этом такой восхитительный. Этот день, в купе с алкоголем, вселял в Ивана чувство легкости, заряженности, свободы. Да, теперь он совершенно ни к чему не был привязан. Оставалась только работа, являющаяся источником дохода, а в остальное время – абсолютная свобода. И Данила там что-то говорил про фестиваль, летом. Теперь можно было съездить. Скорей бы…
– Ваня у нас какой-то странный. Видать хорошо приплыло. Пошли что ли на воздух, смольнем заодно. А то вы тут увлекли меня своими рассказами, я аж про курево забыл.
– Да нет, Дань, со мной все нормально, – улыбнулся Иван. Язык его уже слегка заплетался.
– О да, вот теперь я точно слышу, что с тобой все нормально. Лешик, угостишь нас сигареточками?
– Вроде вы с Москвы приехали, и вы должны меня угощать и удивлять.
– Обалдеть! И как же мы тебя с кудрявым удивим? Лампаду тебе станцуем что ли! Прямо встанем в шеренгу, Гена спереди, я за ним, положа ему руки на бедра. И пойдем так на улицу, покачивая бедрами, пока нас там к херам кто-нибудь не убьет.
Хохоча, они все вышли на крыльцо. Алексей нес с собой бутылку водки.
– С любимыми не расставайтесь, – пропел хмельным голосом Данила. Алексей дал ему и Гене по сигарете.
– А можно мне тоже? – попросил Иван.
У Данилы выпала изо рта сигарета.
– Ты по ходу решил пойти против системы. А ты, Лех, тоже хорош, пацана мне портишь.
Иван сунул в рот сигарету, Данила дал ему прикурить. Он сделал пару небольших затяжек и вдруг почувствовал, что его зашатало. Мозг словно парил в голове.
– Ого! Гляньте, как его вштырило! И это он еще пыхает, как моя бабуля. А если ему поглубже затянуться, на одного из нас меньше станет. Я ему даже завидую, меня уже так не берет.
В продолжении разговора Данила затронул тему встречи одноклассников, как всегда в свойственной ему манере.
– Не, я уже давно не хожу на все эти встречи. А смысл? Все приходят туда и начинают строить из себя суперуспешных, и всегда выделится этакий «виннер», победитель по жизни, который втирает, что у него выходит в районе трехсот тысяч в плохие времена… Да что ты, мать твою, говоришь! А что же мы сидим тут, пьем самое дешевое пиво! Угости нас всех, раз такой богатый! Это для тебя, как для нас сто рублей потратить… И его начинают спрашивать, как ему удалось добиться таких высот.
Тут Данила заговорил надменным голосом:
– Это все упорство, стремление и работа над собой. Нужно много работать.
Он сделал паузу, видимо готовя очередной свой комментарий. Выражение лица у него было такое, что заставило всех рассмеяться с новой силой.
– Да ты нам всем тут просто глаза открыл! А мы тут все мучаемся в догадках, что же делать и как быть! А оказывается нужно просто много работать! Ты просто тут всех спас нас сейчас… А еще какой-нибудь придурок говорит – «У нас новый проект, мы выходим на рынок». На какой рынок ты выходишь?! Где бабульки укропом и петрушкой торгуют?!… Козлы… И знаешь, все, сука, такие умные, такие правильные. Никто вот почему-то не скажет – я учился в школе для дебилов и работаю стриптизером.
Все хохотали. Один Данила оставался с возмущенным выражением лица, от которого все еще больше давали смеху.
– А вот те, у которых есть жены, – Данила переключился на другую тему, – попробуй их вытащить куда-нибудь. «Я не могу, у меня дела». Ну и сиди дома взаперти. Я вообще этого не понимаю, подходить и отпрашиваться. «Дорогая, я схожу сегодня с друзьями пивка попить?» А она так выпучится на него, словно он ей признался в измене и ответит – Нееет, ты никуда не пойдешь.
– Ну, Дань, надо себя жестче ставить, – ответил Алексей.
– Ну да, жестче. Типа трешь с друзьями. «Да мол, пацаны, долго готовились к этой поездке, придется мне со своей жестко поговорить». И потом он уже в стороне от них по телефону начинает свое нытье…
Данила изобразил человека, говорящего по телефону, в очередной раз изменив голос до писклявого:
– Ну малышка, прости! Малышка, прости! Ну можно я поеду? Ну там, с друзяшками! Ну пожалуйста, не сердись! Пожалуйста, не ругайся, малышка!