Даррен сдержал слова «Надеется выиграть время, чтобы еще раз успеть все обдумать», перехватив их, когда они уже достигли самого кончика его языка.
-Я бы тоже предпочел более теплую свадьбу.
Он не предпочел бы никакую свадьбу, и вообще, весь этот разговор напомнил ему о скором замужестве его сестры, и теперь он думал о том, как все в этом мире, по достижении определенного возраста связывают себя узами брака - или, уж по крайней мере, всеми фибрами души стремятся к этому, - рожают пару-тройку детишек, покупают квартиру в кредит и живут долго и счастливо. Один он сидит с сомнительной книгой на коленях, что являет собой его единственный четкий план на будущее.
-Все это ваша мужская солидарность! Но ведь как красиво зимой, когда деревья в снегу. Я ведь еще не показывала вам свое кольцо!
Тут же у Даррена под носом оказались пять изящных, тонких пальчиков, один из которых приютил на себе небольшое кольцо белого золота с грушевидным бриллиантом на вершине. Даррен не имел ни малейшего представления о ценности подобных изделий и о том, как принято комментировать обручальные кольца. Несмотря на это, он все же предпринял жалкую попытку выразить безусловное восхищение, наговорив множество бессвязных слов, что, кажется, вполне удовлетворило Карен, хотя она, пожалуй, была бы довольна в любом случае. Она продолжала болтать, любуясь кольцом.
-Я как увидела - сразу сказала «да», - она задорно рассмеялась. - Я бы согласилась в любом случае, конечно. Джек просто чудесный. Даже сменил работу, чтобы быть ко мне поближе. Ну разве он не чудо?
-Просто прелесть, - вставил Даррен, и любой, кто не так сильно поглощен собственным счастьем, заметил бы в его голосе сарказм, который он даже не пытался скрыть.
К тому моменту уже все пассажиры заняли свои места, и самолет готовился ко взлету. Первым сигналом опасности стали загоревшиеся с характерным звоном значки на панели. Их Даррен смог проигнорировать, увлеченно всматриваясь в лица собеседников. Потом он так же стойко игнорировал видео-инструкцию по технике безопасности. Сообщения пилота и главного бортпроводника он пропустил мимо ушей. Но как только самолет стал отрываться от земли, Даррен вцепился в подлокотники и вжался в спинку кресла.
-Вы что, боитесь летать? - услышал он беспечный голос Карен над ухом. - Знаете, это вы зря. Моя тетя раньше тоже боялась...
-Ох, оставьте, ради Бога, - прошептал Даррен исступленно. То ли его голос прозвучал действительно безумно и зловеще, то ли шепот показался им совсем несчастным, так или иначе, больше он реплик в свой адрес не слышал.
Паника держала его в своих цепких когтях, пока самолет не набрал высоту и не выровнялся в воздухе. Только услышав повторный звон над головой, Даррен немного расслабился и разжал онемевшие пальцы. Он медленно выпрямился и покрутил головой из стороны в сторону, разминая затекшие мышцы.
-Все в порядке? - донесся до него откуда-то издалека голос Джека.
-Да, конечно, - ответил Даррен осипшим голосом.
-Мятную конфетку хотите?
-Нет, спасибо, обойдусь без конфеток.
-Но вы обращайтесь, если что. Мы уж не будем вам мешать... раз тут такое дело, - Оба, Карен и Джек, смущенно улыбались.
-Ага, спасибо.
Они переглянулись, прошептали что-то друг другу на ухо, еще раз сконфуженно ему улыбнулись и наконец оставили его в покое, погрузившись в разговоры, судя по их довольным лицам, куда более приятные. Вероятно, обсуждали детали предстоящего торжества. Даррену это тоже вскоре предстояло, обсуждение, то бишь. Ну а там и сама церемония не за горами. Даррен успокаивал себя тем, что уж по крайней мере, не ему идти к алтарю.
Пальцы его нервно теребили смятые теперь по краям страницы. Дыхание почти вернулось в норму. Самое страшное осталось позади - взлет всегда давался ему тяжелее всего: салон резко сужался, сердце начинало колотиться до тошноты и неприятного хлюпающего чувства за грудиной, с рук буквально стекал пот, мозг отчаянно вопил о смертельной опасности. Но вот все кончилось. Только уши еще немного заложены. Вообще-то мятная конфетка была идеей весьма неплохой, но обращаться к Джеку он не станет. Не из гордости или излишней скромности. Он чувствовал, что им всем троим все еще неловко после произошедшего инцидента, не стоило усугублять. Может, где-то у него завалялась жвачка. Даррен проверил карманы. Не завалялась. Все равно. И так пройдет.
Он посмотрел на книгу. Из-за его панических действий она уже не казалась эталоном литературной эстетики с ее плотной желтоватой бумагой и машинным шрифтом. Но она вновь обрела свою гипнотическую силу над своим читателем. Даррен закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул через рот, открыв при этом глаза. Он отогнул первый лист - он уже давно раскрыл свою тайну - без особого трепета. Все те же три слова на втором листе - «Пять лет спустя» - ровно посередине, чуть ближе к верхнему краю. Даррен еще раз глубоко вздохнул и перевернул второй лист. Левая рука слегка дрогнула. Стюардесса шелковым голосом предложила напитки. Даррен, как мог вежливо в данной ситуации, пробурчал отказ. Джек и Карен взяли кофе с молоком. Даррен ненавидел самолетный кофе. Но он ненавидел все самолетное, так что, пожалуй, был несколько предвзят в своих суждениях. Он бегло просмотрел страницу - нигде не указывался ее номер. Он пролистнул книгу - со всеми страницами та же история. Даррен вдруг почувствовал, как вся эта псевдозагадочность начинает действовать на нервы и, вспомнив, что звенит обычно то, что пусто, заранее вынес приговор и ничего хорошего уже не ждал. Но к чтению приступил.