Выбрать главу

В течение недели мальчик ни разу не пожаловался на головные боли. Это очень удивило Бориса Александровича. Мальчик ничем не отличался от здоровых детей, он был весел, игрив, у него был отменный аппетит, чего раньше за ним не наблюдалось. Температура в течение недели была в норме. Врач назначил Костику рентген головного мозга.

Борис Александрович уже несколько минут разглядывал рентгеновские снимки мальчика. Когда он их увидел впервые, то подумал, что снимки перепутали, но его уверили, что это снимки именно того пациента, кого заказывал врач. Врач не мог поверить: мальчик был здоров. На снимках не было опухоли и в помине.

Татьяна сидела в кабинете врача, который вызвал её в срочном порядке. Но врач никак не начинал разговор.

– Вы мне хотели что-то сказать, – напомнила ему Татьяна.

Доктор серьёзно посмотрел на неё, затем на его лице появилась улыбка.

– Да, Татьяна, я хотел Вам сообщить, что Костик абсолютно здоров, рентген показал, что опухоли больше нет, – сказал Борис Александрович. – Только не спрашивайте меня, почему и как. Сам ничего не пойму, но с уверенностью говорю, что мальчик здоров. Мы возьмём у него некоторые анализы и будем выписывать. Теперь он будет у нас только наблюдаться.

Пока доктор ей всё это говорил, перед глазами Татьяны расплывались круги, и тысячи разнообразных картинок пронеслись в голове. Ей очень хотелось верить врачу, чувства боялись обмануться. Она заплакала.

– Успокойтесь и идите, обрадуйте Костика, что теперь закончились его страдания и боли, – успокаивал её врач.

– Да, да, Вы правы, я побегу к сыну и обрадую его, – согласилась с ним Татьяна.

Костик уже неделю как жил дома. А в углу его комнаты на полочке стояла икона Георгия Победоносца. Костик каждый день с ним разговаривал, уж он-то знал, что Георгий Победоносец его слышит.

Наталия Бочкарёва

г. Кемерово

По мотивам японского аниме «Эрго Прокси»

Сбежавшие от себя

Путешествие продолжалось. Сбежавшие от себя и всех, Мы ищем то, что осталось В уничтоженном городе; грех Сильных создал неизбежное зло. Пустота, забытая история — Целый мир, время шло. До сих пор территория Запрета под пеплом забытья. Мы вслушиваемся в голоса. Ещё такой же день. Ты и я. В ожидании исхода красишь глаза Ультрамарином убитых небес. В них реальность, где нет любви, Нет эмоций. Перешагивая чрез Других созданий, на крови Не построить новую жизнь. Живые мертвецы, искусственный мир — Это начало конца. Химизм Чужих законов, едкий эфир Наполнил Землю… Но постой, Пошёл снег, значит, боги вернутся. Ты ещё хочешь быть со мной? Возможно, мы идём туда, где смеются. Возможно, мы спешим назад, где камни. Время застыло, но в этот жестокий миг Я хочу прикоснуться к тебе. Странно, Такое чувство, что сейчас сорвусь на крик. Вселенная развернулась в груди моей: «Я люблю тебя» – но это дилемма. Ты растеряна, тебе больней Выражать любовь – итог системы. Здесь мы заново учимся быть людьми. Только ты и я… и ещё ребёнок – существо, Что взрослее нас. Возьми Холодный Снег на ладони – естество. Ты улыбаешься, глаза стали светлей. Теперь наш корабль поднял паруса. Ветер перемен, мчи нас скорей, Мы живы и пробудились от сна!

Странник пустошей

Без памяти душа моя бездомна, Обрывками всплывает образ странный, Передо мною взгляд его бездонный. Я в никуда иду, забытый странник. В безмолвии скитаний горький опыт Зовёт меня вернуться, сбросить маску — Вновь обрести себя, и жалкий ропот Сменить на грозный рык, и краски, Тусклые от пепла, заменить на цвет, Ведь в забытье я не боюсь проснуться. Пульс пробуждения мне даст ответ, Сознанье расширяется, и рамки гнутся. Средь тьмы непонимания вновь вижу свет. Я солнцу вызов бросил, оживает мир. И с глаз спадает пелена: прощенья нет! Я слышу зов людей, спешат на пир Стервятники, подняв клубы воспоминанья… Руины, пустоши полей молчат сейчас. К земле склонюсь, как сын закланья. Создатели, настал ваш смертный час!